| Общество |
2 марта 2012 года |
Стахановец Абдувели/ Рекорды, побитые крымским татарином на лесных делянках северного края, не помогли ему возвратиться на родину...
Семья Асанов в поселке Боровой.
Абдувели Асан с женой и внуками в Казахстане.
В этом году исполняется 35 лет, как ушел из жизни Алексей Стаханов. Имя шахтера-забойщика из Луганской области в 30-е годы прошлого столетия гремело на весь Советский Союз, на сотни и тысячи шел счет его последователей. Свои стахановцы были и в Коми республике. Одного из них звали Асан Абдувели. Его имя и рекорды на лесных делянках не сходили в середине 30-х годов со страниц коми печати. А потом прославленный лесоруб с нездешними именем и фамилией как будто в воду канул. Сведения о трагических и любопытных перипетиях его судьбы возвратились в Коми спустя десятилетия. И не откуда-нибудь, а из Барселоны и с Майорки. Из Крыма на лесоповал Жительница Печоры Вольмира Сафонова, похоже, удивляется самой себе. Стоило ей проявить чуть-чуть побольше любопытства к родословию мужа покойной уже сестры Нины – Асанова, как мир стал ближе. Этот поиск незаметно вовлек в водоворот хитросплетений, которые, по словам Вольмиры Николаевны, библиотекаря с 45-летним стажем, могли бы запросто лечь в основу интересного романа. Массовая депортация крымских татар, как известно, последовала в 1944 году. Но уже до этого, еще в начале 30-х годов, началась «зачистка территорий», заселенных крымскими татарами. В этот первый вал борьбы с «неугодными» народами и попала семья здешних жителей по фамилии Асан. Конечным пунктом их высылки стала Коми АССР. В телячьих вагонах и на баржах семьи десятков крымчан довезли до поселка Кэччойяг в Сыктывдинском районе. А уже отсюда «разбросали» по лесным участкам. Асаны попали в самую глухомань Коми края – в поселок Боровой. Этот населенный пункт был образован в 1931 году в двух десятках километров от коми села Нившера. Уже к 1932 году население Борового составляло около 800 спецпереселенцев, большинство из них были крымские татары. Ссыльных крымчан работа здесь ждала одна – лесоповал. И они быстро освоили новое ремесло, благо большинство спецпереселенцев умели и любили трудиться. Особенно поднаторели в новом деле лесорубы из Борового: Мамедулла Аджимамбет, Абкирим Кадыров, Амервели Османов, Амет Машут, Амет Халин. Все – крымские татары. А самым известным лесорубом как среди соплеменников, так и во всей Коми области стал Абдувели Асан, чей портрет помещали и на главную «доску почета» – на страницы республиканской газеты «В?рлэдзысь» («Лесоруб»). Рекорд, полученный на шахте «Центральная – Ирмино» в ночь с 30 на 31 августа 1935 года, всколыхнул всю страну. Сто две тонны уголька вместо семи по норме, поднятые на-гора донецким шахтером А.Стахановым, как стало известно гораздо позже, являлись хорошо просчитанной акцией «руководителей партии и правительства». Но растиражированная новость тогда быстро достигла цели, породив целое движение стахановцев. «Мы перевыполнили всесоюзный рекорд», – докладывал в 1937 году из Коми и лесоруб-стахановец Абдувели Асан. Книга рекордов Любопытно, что свой лесозаготовительный рекорд Абдувели описал... в книге. Причем на коми языке. Она называлась «Ставсоюзса рекордъяс в?сна» («За всесоюзные рекорды») и была выпущена в Сыктывкаре в 1937 году трехтысячным тиражом. Уже одно то, что опыт спецпереселенца был обобщен и растиражирован в специальном издании, факт сам по себе примечательный. Надо сказать, что рекорд на лесоповале, описанный в книжке, был получен по тому же сценарию, что и на шахте Стахановым. К нему загодя готовились, работу выполнял не один человек, а специальная бригада, результат скрупулезно подсчитывался. Вот как этот опыт звучал из уст «коми Стаханова» на страницах его книги. «Несколько дней тому назад я приехал из Сторожевска – нашего районного центра. Ездил туда, чтобы договориться с дирекцией лес-промхоза по распределению места моей бригаде для вырубки леса. Последние годы я три сезона проработал бригадиром, прошлую зиму был десятником, и в этом году мне очень хотелось вернуться на место вальщика леса, чтобы хорошими показателями посоревноваться на лесном фронте и на производстве показать образец стахановского труда. И вот – бригада сформирована, взяты обязательства – валка леса по 2000 кубометров на человека». «Мы были первыми двухтысячниками в Сторожевском районе. Выходя на работу в лес, в конторе лесопункта мы обещали заготовить к 19-летию Октябрьской революции по одной тысяче кубометров леса на человека. Надо сказать – мы не вековые вальщики леса. До приезда в Коми область никто из нас не держал топор в руках и не видел таких огромных лесов. Но последние 6-7 лет мы каждую зиму работали в лесу, и некоторые из нас уже прославились на весь Сторожевский район, заготовляя по 900 и более кубометров леса». «В первые же дни дали по 14 кубометров на человека. Все делали сами: валили, рубили ветки и собирали, выдирали, окучивали. В таком темпе мы работали август и сентябрь. В начале октября на наш участок приезжал директор Сторожевского леспромхоза тов. Кушманов. Он приезжал до нашего лесоучастка, осмотрел лес, жилищные условия, призывал участвовать в соревнованиях за большие показатели. В отправленном из Нившеры письме он сообщил, что Петр Сысоев в Северном крае в один день заготовил 41,8 кубометра. Эта цифра нас очень озадачила. Даже не верилось. А тов. Кушманов нам писал: «Я прошу вас принять участие в соревнованиях и побить этот рекорд. У вас для этого есть все условия». «Через день-другой, 7 октября, мы вышли на взятие нового рекорда. Мы хорошо подготовились к тому дню, приготовили инструменты, раньше обычного легли спать, чтобы пораньше выйти на работу и целый день проработать, использовав возможности инструментов. Назавтра наш лес приняли и подсчитали по 59 кубометров на человека. 18 октября мы вновь вышли на установление следующего рекорда и заготовили по 93 кубометра. Не могу забыть 29 октября. Работали дотемна. Десятники постепенно принимали готовые бревна. 8 человек за один день заготовили 984 кубометра – по 123 кубометра на человека. К 7 ноября каждый из нас уже заготовил больше 1100 кубометров». «Шесть лет назад мы приехали в Коми область как кулаки-переселенцы. Впервые мы увидели бесконечные леса, красивые сосновые боры, широкие заболоченные леса. Впервые взялись за топоры. Мы боялись того, что ничего не умеем делать, не знали, как будем жить. Мы все, крымские татары, росли и жили в теплых южных краях, оттого поначалу жизнь на севере нам казалась страшной. Уже шесть лет мы живем своей работой и из года в год работаем в лесу. С первых лет мы были ударниками на лесном фронте, и некоторым из нас за ударный труд давали права на гражданство (например, Абкириму Кадырову). Нас приглашали в с.Сторожевск на празднование 15-летнего юбилея Коми области. Абкирим Кадыров ездил в Архангельск на слет стахановцев-тысячников лесозаготовщиков. Мы стали жить хорошей жизнью». «Сталинская Конституция, которую недавно принял Восьмой Всесоюзный Чрезвычайный Съезд, сделала нас, прежних лишенцев, полноправными гражданами Советского Союза. Наравне с трудящимся народом Советского Союза мы будем участвовать в общественной, политической и культурной жизни страны, пользоваться теми правами, которые дает и гарантирует сталинская Конституция Советского Союза каждому трудящемуся человеку, – правом на труд, на отдых, на образование». Письма из Испании Знакомство с книгой, описавшей рекорд лесоруба-стахановца из Коми, убеждает, что это была обыкновенная агитка тех лет. И вряд ли к ее составлению имел отношение сам лесоруб Абдувели Асан. Хотя коми язык он к тому времени знал хорошо, да и работал на совесть. А знаете, что стало бесспорным доказательством того, что книгу за подписью лесоруба написал не он? То, что его фамилия – Асан – выдается как имя и, соответственно, Абдувели – как фамилия. У стахановца даже не удосужились спросить самых элементарных вещей. Также, с ошибочной перестановкой имени и фамилии, его прославляли и в коми печати. Живой человек, образно говоря, ушел в тень рекордов. Абдувели Асан, по словам его близких, между тем ударным трудом преследовал вовсе не прославление советского строя и сталинской Конституции. Он полагал, что это ускорит завершение ссылки и возвращение на родину. К этому времени он уже успел жениться и овдоветь, оставшись с сыном Борисом на руках. Затем женился вторично, тоже на соплеменнице из Крыма. Родилась дочь Наджия. Уже были побиты все мыслимые и немыслимые рекорды на лесных делянках, а срок ссылки так и не завершался. Зато началась война. Асана, чью фамилию к тому времени переиначили на русский лад, сделали Асановым, мобилизовали на фронт. Он храбро сражался, был ранен. Но и после войны вынужден был возвратиться на север. И лишь в 1946 году с семьей ему разрешили выехать отсюда. Но о том, чтобы возвратиться в Крым, не было и речи. Уехали в Казахстан, где тоже после долгой ссылки свили гнездо их родственники. Вольмира Сафонова говорит, что эти и другие сведения про Асановых она, быть может, так бы и не узнала, если бы не завязавшаяся переписка со средней дочерью Абдувели – Урией, которая живет в Испании: то в Барселоне, то на Майорке. Письма из Испании и помогли разузнать многое об ее отце, других родственниках. Урия, как и ее младшая сестра Дилера, появилась на свет уже в Казахстане. Там, в селении Коксу, семья Асановых после приезда из Коми смогла приобрести домик. Абдувели долгие годы работал завхозом в местной школе. Супруги очень тяжело переживали разлуку с родиной, с Крымом. И почти никогда не вспоминали «вторую родину» – Коми республику. В кругу близких глава семьи не воскрешал в памяти ни стахановский труд в коми парме, ни свои рекорды. «Он прожил скромную, но достойную жизнь» – так обобщила рассказ о судьбе Абдувели Асана его дочь. Приписав, что он умер в 1984 году и похоронен в Казахстане. Всем своим детям супруги Асановы дали хорошее образование. Живущая в Испании Урия по специальности инженер-гидротехник, ее сестры были преподавателями. А ареной жизни уже их детей стал весь мир. Дочь Дилеры, к примеру, обосновалась в Париже, работает в штаб-квартире ЮНЕСКО. И все же вторая родина, какой бы безрадостной она когда-то ни была, продолжает оставаться для всех Асановых и связующим звеном, и точкой притяжения. Здесь всю жизнь проживал старший сын стахановца Асана – Борис, после Щельяюрского училища он плавал капитаном по Печоре. Теперь его уже нет в живых. Но династия печорских речников Асановых не прервалась. В поселке Путеец теперь живет внук Бориса Абдувелиевича, который трудится помощником капитана на земснаряде. «Зовут его Иван Владимирович, крымско-татарские корни распознать в нем уже почти невозможно, – говорит Вольмира Сафонова. – Ему сейчас 30 лет, он отличный человек. Еще очень похож на прадеда». Анна СИВКОВА. |
Магазин объявил войну голубям 
