| Общество |
8 апреля 2011 года |
С Юрием Гагариным на комсомольской орбите побывала в далеком 1962 году доярка из Усть-Куломского района Июлия Мингалева
12 апреля нынешнего года исполняется полвека со дня первого полета человека в космос. Для нового поколения россиян Юрий Гагарин – это первый космонавт Земли, национальная гордость, некий бренд страны. А для молодежи 60-х годов он значил гораздо больше: олицетворял их юность, был кумиром
и живым символом устремленной вперед эпохи. Было настоящим счастьем увидеть Гагарина живьем, перекинуться с ним словом, взять автограф. Жительнице села Великополье Усть-Куломского района, тогда молодой доярке Июлии Мингалевой удалось не только видеть в Москве самого известного в те годы землянина, но и запечатлеться с ним на фотографии. Эта фотокарточка до сих пор как самая заветная реликвия хранится в семье сельской труженицы. Правда, до наших дней она дошла не в лучшем виде, надвое порванной. Почему? Об этом – в конце нашей истории. Из революционного Великополья Июлии Николаевне Мингалевой в этом году исполнится 72 года. Все это время она прожила в родном селе Великополье. Причем почти безвыездно. Несколько недолгих отлучек по делам в соседние села, в райцентр, в Сыктывкар, можно сказать, не в счет. Единственный раз за свою жизнь женщина оставляла свое село на «долгих» десять дней. Случилось это в 1962 году, когда она съездила в Москву. Как оказалось, столицу страны посетила тогда в первый и последний раз. «О том, что побывать в Москве больше не довелось, ни чуточки не жалею, – признается пожилая селянка. – Для меня даже одна-единственная поездка в столицу перевернула мир. Столько увидеть, узнать, встретиться с таким коaличеством великих людей... Многие о таком и не мечтают». Июлия Николаевна – разговорчивая, улыбчивая женщина. Не жалуется она, как многие в ее возрасте, и на память. «Вот только ходить не могу, – сетует, поглаживая обутые в валенки ноги. – На работе оставила свои «ходунки», тяжелый труд всю силу из жил вытянул». Тут же добавляет, что этот же натужный труд и в почет возвел, славу принес, Москву увидеть позволил. «Такова, видно, доля моего поколения», – философски подытоживает рассказчица. Село Великополье ни раньше, ни тем более теперь не отличалось ни масштабами, ни большим числом жителей. Все здешние в один голос утверждают, что отродясь поблизости населенного пункта не было и никакого «великого поля», давшего ему наименование. Чтобы отвоевать место под пашни в зажатом между болотом и рекой пространстве, потребовался лишь труд великий. Смекалистые первопоселенцы, видимо, это и имели в виду, нарекая хутор Великопольем. Смекалка проявилась у здешнего люда и после Октябрьской революции. Идеи, провозглашенные новой властью, они приняли близко к сердцу. Одними из первых на Верхней Вычегде великопольцы создали машинно-тракторную станцию, объединились в колхоз. Революционными именами нарекли своих детей. Едва ли не в каждом здешнем доме росли Кимы, Спартаки, Рево, Люции... У Июлии Николаевны сестра носила имя Искра, одноименное с здешним колхозом. А у брата было не менее звучное имя – Галактион. «Брат на войне пропал без вести, – вздыхает пожилая женщина. – Помню, в письмах с фронта он признавался: «Больше всего скучаю по сестренке Юле и кислой перловой похлебке». А вскоре сгинул без следа. Отец на фронте по Ладоге грузы перевозил в осажденный Ленинград. Получил сильное ранение. Домой вернулся, но жить уже не было сил». Повесть о передовике После окончания начальной школы в Великополье Юля стала бегать за знаниями в соседний Пожег. Время стояло трудное, послевоенное, не хватало ни хлеба, ни одежды. Гурьба ребятишек, шествующая по утрам в школу, с каждым годом редела. Лишь Юля проявляла завидное упорство, ежедневно пешком преодолевая несколько километров до Пожега и обратно. И так до десятого класса. Она же стала единственной девушкой из Великополья, получившей за много лет среднее образование. Однако мечте поехать в город и выучиться на учительницу сбыться было не суждено. Пришлось идти на ферму зарабатывать себе на жизнь. В 1958 году Юля Шахова помощницей доярки перешагнула порог скотного двора. А уже в 1960 году 20-летнюю девушку назначили заведующей фермой. Вскоре под началом молодой доярки буренки стали выдавать рекорды – до трех тысяч литров молока в год. О комсомолке, передовике производства стали говорить с трибун совещаний, появились статьи в газетах. Известный в Коми писатель Иван Изъюров в журнале «Войвыв кодзув» в 1962 году даже напечатал документальную повесть «Юля Шахова». Обратная сторона трудового подвига из уст Июлии Николаевны звучит так: «Света белого не видала. Еще заря не занялась, уже на утреннюю дойку бегу. Потом навоз выгребаю, сено, силос вилами заношу. Пообедала и снова на ферму, на вечернюю дойку. Все вручную, часто босиком. Обувь на ногах горит, а попробуй было в те годы справить сапоги. Если же удастся справить, так бережешь их пуще глаз. Вот и работала босиком, ноги угробила». Накануне коммунизма Май 1962 года в памяти бывшей доярки стоит особняком. Вдруг кто-то сообщил Юле, что надо ей ехать в Сыктывкар, а оттуда – в Москву, на съезд комсомола. Незадолго перед этим она вышла замуж за односельчанина, тракториста Василия Мингалева. Забот по дому, семье прибавилось. Но раз надо, значит, надо. Добралась Юля до Помоздино, а оттуда первый раз в жизни села на самолет, долетела до Сыктывкара. В этой единственной, как оказалось, поездке за пределы республики новое и необычное сопровождало молодую женщину на каждом шагу. Длинными улицами и еще немногочисленными каменными многоэтажками поразил Сыктывкар. В обкоме комсомола делегатов на XIV съезд ВЛКСМ проинструктировали и снабдили... одеждой. На многих работницах полей и ферм, как и на Юле, были донельзя скромные платьица, а туфель не имелось вовсе. До отъезда в Первопрестольную делегаток экипировали в приличествующие для форума туалеты, куда входили и туфли-лодочки. От встречи с Москвой молодая доярка испытала настоящий шок. В аэропорту делегацию из Коми встречал духовой оркестр. Поселили делегатов в высотной гостинице «Украина». Горячая, холодная вода, ванна, душ, телевизор – Юле не верилось, что всеми этими неслыханными благами пользуются люди. Съезд комсомола открылся 17 мая в Кремлевском дворце съездов. Многомиллионную комсомолию на «солнечном празднике юности» представляли три тысячи 861 делегат. Свои места на сцене занял почетный президиум во главе с генеральным секретарем ЦК партии Никитой Хрущевым. Овации и здравицы в честь руководителей партии и государства сменили звуки гимна СССР. Все встали. В зал внесли знамя союза молодежи. Знаменосцем был делегат съезда, первый космонавт планеты Юрий Гагарин. Именно на этом комсомольском форуме чаще, чем когда-либо прежде, говорили о скором пришествии коммунизма. Молодыми строителями коммунизма нарекали делегатов все ораторы. Им, по заверению Н.Хрущева, уже предстояло жить при коммунизме. Но не замаячившая впереди эра светлого будущего властвовала на этом комсомольском съезде. Своеобразным центром притяжения всех делегатов все десять дней, пока шел съезд, был Юрий Гагарин. По воспоминаниям Июлии Мингалевой, в перерывах между заседаниями к Гагарину и космонавту № 2 Герману Титову было не пробиться. Все хотели пообщаться только с ними, взять у них автограф, сфотографироваться. После заседаний для делегатов устраивались экскурсии по городу, танцы. На одной из танцевальных площадок осмелевшей в столице страны девушке из Коми удалось потанцевать со знаменитым легкоатлетом Валерием Брумелем. Подвернулся случай и сфотографироваться с первыми космонавтами. В фойе Кремлевского дворца съездов в один из перерывов Юля заметила, что Юрий Гагарин и Герман Титов присели среди делегатов, ждущих своей очереди фотографироваться. Она быстро подошла, с краюшку встала к замершей перед объективом группе. И от души порадовалась, когда заполучила снимок, на котором были запечатлены и космонавты, и она. Самая дорогая реликвия от поездки в Москву. В порыве «ревности» «Вот только проглядела свою ценность, порвал ее мой Василий в порыве гнева», – поглаживая большого формата фотокарточку, склеенную посередке, говорит Июлия Николаевна. Простодушно рассказывает, что муж был очень работящим и вообще-то хорошим человеком. Вот только до крепких напитков охоч. А как напьется – всякую небывальщину несет. «После приезда из Москвы я, конечно, много рассказывала о Гагарине, гордилась встречей с ним, – продолжает рассказ женщина. – Первый космонавт, все знают, кого угодно, любого актера мог запросто затмить. Чего одна улыбка его стоила! А какому мужику похвала в адрес другого при нем понравится? Тем более если он навеселе. Вот ведь окаянный, умудрился по самой середке карточку порвать, как раз там, где Гагарин сидит. Потом я спохватилась, спрятала снимок от греха подальше. Так он и позже, когда наша дочь на свет появилась, нет-нет да и называл ее – «Гагарин»... Старшая дочь Июлии Николаевны, Валентина Васильевна, сейчас как раз живет с матерью, ухаживает за ней, одновременно работает соцпедагогом в Пожегской школе. Пикантные подробности из жизни родителей она воспринимает с юмором. Говорит, что и мать, и уже ушедший из жизни отец для нее, сестры и брата – самые дорогие люди. Сорок лет трактористом проработал отец. А мать вскоре после поездки в Москву вынуждена была поменять место работы. Трудилась продавцом, бригадиром полеводства в совхозе, а затем вновь возвратилась на ферму. Сама не могла получить образование, так выучила детей, все в люди вышли. И дети, и большинство внуков закончили Коми пединститут. Лишь один из семерых внуков – Иван Тарабукин – всех превзошел: закончил театральный институт, стал актером. И как знать, может, когда доведется ему сыграть в спектакле, в канву которого вплетут историю его бабушки – рядовой сельчанки с единственным за всю ее жизнь взлетом на высокую, московскую орбиту. Анна СИВКОВА. Фото Дмитрия НАПАЛКОВА. Усть-Куломский район |
Удорский райсовет возглавил Николай Митин 
