Камышинки на ветру

/ Выпускницы интерната имени Католикова выживают благодаря помощи простых людей, не находя поддержки у государства

Люди, которых не жалует судьба, как правило, более отзывчивы на чужую беду, чем баловни и счастливчики. Сестры Вера и Лена Камыш воспитывались в сыктывкарском интернате имени Католикова. Они еще в детстве хлебнули бед полной ложкой, поэтому хорошо знают цену каждому доброму поступку. Сестры не перестали верить в добросердечность и сострадание простых людей, таких же молодых мам, как и они сами, благодаря которым и выживают в последнее время. А государство в это время остается в стороне, ссылается на законы, занятость, недостающие справки и так далее...

Отец и мама

Свою необычную фамилию девочки-погодки унаследовали от родного отца, уроженца Белоруссии. А мама Лены и Веры в нашу республику приехала из Татарстана. Поначалу жизнь молодой семьи складывалась благополучно. Работали, растили детей в поселке Емваль. Ждали получения новой квартиры в Сыктывкаре. А потом что-то не заладилось. Отец – ветеран-«афганец» запил, а мама и вовсе стала бомжевать. Детей определили в интернат имени Католикова. Отец через некоторое время умер, а мама, пока девочки жили в интернате, каким-то образом умудрилась продать полученную трехкомнатную квартиру, где были прописаны обе сестры. Года четыре назад Елену разыскали милиционеры и сообщили о том, что на одной из теплотрасс обнаружили бездыханное тело ее матери. И уже похоронили. Кочуя из одной съемной квартиры на другую, младшая Вера неизменно вешает на видное место фотопортрет своего отца, на которого она очень похожа. А вот фотографии мамы что-то не видно, да и в разговорах с нами они больше вспоминают папу. Хотя тема «про маму» у повзрослевших девочек вызывает легкую грусть и обиду…

– А знаете, как нас в школе дразнили? – вдруг спрашивает Лена. – Камышинками или… мышками! Если несколько раз быстро проговорить слова «камыш» – то оно как бы сливается и получается «мышка».

Лена

Лене как-то не везло с замужеством. С первым своим избранником, порядочным и надежным, она из каких-то соображений, связанных с получением жилья, не торопилась заключать официальный брак. Даже своего первенца Эдика записала на девичью фамилию. А через некоторое время ее гражданский муж умер. У него было генетическое заболевание – синдром Марфана, которое со временем привело к аневризме аорты. К слову сказать, это заболевание по наследству передалось и сыну Эдику, но об этом мы расскажем чуть позднее.

Второе замужество Елены было уже официальным. После него она стала Чупровой и родила второго сына – Кирилла. Но брак этот просуществовал недолго, и молодые расстались.

Когда Елена сошлась со своим третьим избранником и у нее родился еще один сынишка – Володя, бывший официальный муж и папа Кирилла настоял на том, чтобы забрать сына к себе. Так сказать, поделить детей поровну. Лена стала «воскресной» мамой для Кирилла и сохранила добрые отношения со своим бывшим мужем.

А потом на свет появилась долгожданная дочка. Большой семье требовалась и большая жилплощадь, но перспективы приобрести подходящую квартиру у молодых не было, поэтому решили поехать на малую родину мужа в Усть-Куломский район, где пустовал просторный дом. А потом пошло-поехало…

После непродолжительного
благополучного проживания с гражданским мужем Василием их дом в Усть-Куломском районе постепенно стал превращаться в притон. Муж начал пить, бросил работу.

Мысли о том, чтобы уйти от мужа, постоянно крутились в голове Лены. Но вот куда? Маленькая комнатушка в малосемейном общежитии в эжвинском микрорайоне Строитель, которая Елене как сироте досталась от государства, не очень-то годилась для многодетной мамы. Снимать жилье было не по карману. Но когда Лена позвонила Вере и от безысходности заревела в голос, младшая сестра строго сказала ей: «Собирай детей, возьми только самое необходимое и приезжай ко мне. Что-нибудь придумаем».

В три часа ночи Лена растолкала сонных детей, наспех одела их, покидала в сумку детские вещи и ушла из дома.

Вера

Вера Камыш и раньше помогала своей старшей сестре. Вместе с жителем Усть-Куломского района Евгением Иванушкиным, с которым она познакомилась в социальной сети, организовала сбор вещей для детей Лены и других многодетных семей, которые нуждались в материальной поддержке. И хотя Вера кажется более удачливой, чем ее старшая сестра, рассудительной и оптимистичной, у нее хорошая работа, молодой женщине самой не помешала бы помощь. Чуть больше двух лет назад Вера родила девочку. Черноглазую кудряшку Катю она воспитывает одна. Вместе с дочкой они прописаны… в интернате имени Католикова, потому что своего угла у Веры тоже нет. Одно время Вера стояла на учете в эжвинской администрации как сирота, нуждающаяся в жилой площади.

– Тогда мне предложили комнату 12 квадратных метров в общежитии, расположенном в микрорайоне Строитель. Комната была после пожара. И когда я пошла к начальнику местного ЖЭУ, чтобы посмотреть жилье, то выяснилось, что у этой комнаты… есть хозяин, который на тот момент сидел в тюрьме. Не знаю, как они так жилье распределяли в администрации. Пообещали разобраться. А потом меня и вовсе сняли с регистрации в Эжве, мотивируя тем, что я прописана в Сыктывкаре, – рассказывает Вера.

Но история с получением жилплощади, к счастью, закончилась благополучно. Уже будучи беременной, Вера подала в суд на сыктывкарскую администрацию с требованием, чтобы та предоставила ей квартиру. Суд принял решение в ее пользу, а потом Веру пригласили в мэрию и предложили заключить мировое соглашение, согласно которому уже первого марта этого года она получает однокомнатную благоустроенную квартиру в 33 кв. метра в селе Зеленец Сыктывдинского района. В том самом новом доме для сирот, о котором наша газета уже рассказывала.

А пока Вера и Лена снимают двухкомнатную квартиру. Когда у старшей сестры начались проблемы в семье и она сбежала в Сыктывкар, Вера снимала крохотную малосемейку. Поэтому срочно пришлось занимать деньги и подыскивать более просторное жилье.

Эдик

Девятилетний Эдик, как и его папа, с рождения болен синдромом Марфана. Это патология соединительной ткани, вызванная мутациями определенных генов. Люди с таким заболеванием очень высокие и очень худые. Эдик, если раздевается до трусов, становится похож на ребенка-блокадника. В буквальном смысле кожа и кости. Параллельно у людей с таким синдромом возникают проблемы со зрением и сердечно-сосудистой системой. На один глаз Эдик уже ослеп. А вот голова у мальчика словно компьютер. Он с легкостью за полчаса запоминает стихотворения на двух книжных листах и помнит все телефонные номера, когда-либо им услышанные. «Мне и телефонная книжка не нужна, – улыбается его мама, – у Эдика все цифры в голове».

Лена пытается добиться, чтобы ее ребенку дали инвалидность. Но им все время отказывают: дескать, одного синдрома для этого недостаточно, необходимо еще какое-то сопутствующее заболевание.

– Мой ребенок уже слепой на один глаз, у него диагностировали вывих хрусталика. А мне говорят, этого мало для инвалидности. Надо, чтобы на оба глаза ослеп. Нам не выписывают даже поддерживающие лекарства для лечения основного заболевания. Да, мы ходим к генетику один раз в год. У него берут анализ, который подтверждает синдром Марфана, и все, – с горькой ухмылкой рассказывает Лена о хождениях по врачам.

Устроить Эдика в детский сад ей тоже не удалось, поскольку везде отказывали, мотивируя тем, что ребенку нужны особые условия. Поэтому мальчик вместо садика посещал эжвинский кризисный центр «Юность». Теперь у повзрослевшего Эдика начались проблемы со школой. Когда он был первоклассником, его направляли в специальные школы... для умственно отсталых детей. Елену это крайне возмущало: если ребенок болен физически, это не значит, что у него проблемы с головой! Она отправила Эдика на специальную комиссию, состоявшую из педагогов, психологов и врачей, которые после общения с ребенком с удивлением сказали ей, что не все взрослые осиливают те тесты, которые прошел Эдик. Поэтому ни о какой спецшколе не может быть и речи. По здоровью ему полагается домашнее обучение.

Приехав в Сыктывкар из Усть-Кулома, Елена обратилась в ближайшую к месту жительства школу – № 35. Но в получении домашнего образования ее сыну отказали. Просто позвонили по телефону и сообщили, что в школе переполнены классы. «Эдик и так пропустил две недели занятий, сначала из-за болезни, потом из-за переезда. Я теперь и не знаю, что нам делать», – едва не плачет Лена.

За правдой – к мэру

Но беды многодетной матери-одиночки на этом не заканчиваются. Лена пыталась встать на учет в эжвинском управлении соцзащиты как малоимущая, но ей отказали и в этом, казалось бы, очевидном факте. Все Ленины деньги – это пособие по уходу за ребенком до полутора лет. Около шести тысяч рублей.

– Дело в том, что в моей комнате в малосемейном общежитии прописан бывший муж, хотя мы с ним не живем, наш брак официально расторгнут еще в 2009 году. Но когда я предоставила в соцзащиту справку о составе семьи, где указан и бывший муж, отец Кирилла, мне сказали, что я не имею права на статус малоимущей, потому что зарплата моего бывшего супруга вполне приличная. А при чем тут его зарплата?! Ведь я и мои дети ее не видим! Но там настаивают, чтобы Дмитрий выписался из нашей комнаты, – недоумевает многодетная мама.

– Куда бы Лена ни обратилась за помощью, ей везде отказывают, – грустно подтверждает ее младшая сестра.

По инициативе Веры молодые мамы написали электронное письмо главе администрации Сыктывкара Ивану Поздееву, в котором рассказали про житье-бытье Лениной семьи, и в частности про ее попытку получить статус малоимущей. Сестры надеются, что мэр поможет им разобраться в этом вопросе.

– Я на своем опыте знаю: когда стучишься в двери сыктывкарской администрации, там выслушают и помогут, – замечает Вера, которой тоже довелось обивать пороги социальных учреждений и получать там вежливые отказы.

Об этой семье мы узнали в социальной сети. Нас очень порадовало и даже немного удивило, как живо откликнулись люди на просьбу о помощи, стали собирать для детей Лены вещи и помогать им с питанием.

Сейчас молодые женщины полностью сосредоточены на заботе о малышах. Их небольшая съемная квартира чем-то похожа на маленький детский сад. За то время, что семимесячная Ксюша, не по возрасту очень маленькая и худенькая, живет в Сыктывкаре, она уже «потолстела» на полкило, чему не нарадуется ее беспокойная тетя Вера. Добросердечные сыктывкарцы принесли для малышки детские смеси, которые пока еще беззубая Ксюша уплетает за обе щеки. С не меньшим удовольствием она ест уже и «взрослые» супы и каши. При нас она лихо расправилась с небольшим, но довольно твердым кусочком банана, а потом громко возмущалась, что мама не дала ей добавки.

Сестры теперь мечтают о большом угловом диване – чтобы укладывать на него всю детскую гвардию. А пока старшему Эдику за неимением спального места приходится ночевать на полу.

Ольга КЕРМАС.

Фото Дмитрия НАПАЛКОВА.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№31 (4908) - 22 февраля 2013 года