Трудиться ли дольше ради высокой пенсии?

На прошлой неделе мы рассказывали о том, как замминистра труда и социальной защиты РФ Андрей Пудов и председатель правления ПФР Антон Дроздов озвучили на видеопресс-конференции положения новой стратегии развития пенсионной системы до 2030 года. Главный ее принцип – чем больше стаж, тем выше пенсия. Согласны ли вы с таким принципом пенсионного обеспечения?

Валентина Жиделева, директор Сыктывкарского лесного института:

– Конечно, согласна, потому что сама уже восемь лет официально нахожусь на пенсии, ежегодно выплачиваю колоссальные отчисления из зарплаты в Пенсионный фонд. Но, к сожалению, адекватной, на мой взгляд, надбавки к пенсии не ощущаю. Считаю, что это неправильно. Вероятно, если бы мне предоставили расчеты и предложили работать, не оформляя пенсию, а лет через десять ее размер бы существенно увеличился, то можно было выбрать и такой вариант. С другой стороны, уровень инфляции сейчас таков, что наши доходы в будущем довольно неактуальны. Безусловно, пенсионную систему надо менять. Основной недостаток пенсионной реформы, которую мы уже пережили, состоит в том, что людям, уходящим на пенсию с одной и той же должности, но в разные периоды, размер бессрочной выплаты начисляется неодинаково. А сколько личных трагедий в семьях известных актеров из-за той же пресловутой маленькой пенсии.

Рейнгольд Бихерт, ветеран журналистики:

– Я разделяю это мнение: от продолжительности стажа зависит и размер пенсии. Я, например, работал на производстве, в лесопункте начиная со школьных каникул, с 1955 года. Чтобы получать в России нормальную пенсию, при ее начислении надо брать больший, чем сейчас, процент от среднего заработка. На Западе эта величина достигает сорока и более процентов. При моем стаже более 45 лет за рубежом любой ветеран, в том числе журналист (получавший в советское время небольшую зарплату), имел бы в несколько раз большую пенсию. А мне своей не хватает, поэтому я вынужден продолжать работать, чтобы обеспечивать себя не только питанием, но и одеждой, другими необходимыми для жизни атрибутами. Конечно, предложение работать сорок лет немного противоречит нашим социальным постулатам. У нас на Севере, в частности, мы выходим на заслуженный отдых в 55 лет, а женщины еще на пять лет раньше. Вероятно, мы рано или поздно придем к необходимости повышать пенсионный возраст.

Григорий Спичак, писатель:

– Все это как-то однобоко, честно говоря. Потому что ведь и стаж стажу рознь. Предложение авторов очередной пенсионной новации для нас, северян, означает работать до 60-65 лет. Тогда так и скажите, что это повышение пенсионного возраста. Это во-первых. Во-вторых, на мой взгляд, у нас в стране самая негибкая пенсионная система. На самом деле должны учитывать массу факторов, предлагать на выбор множество вариантов. Хочешь, плати из зарплаты 10, 15 или 20 процентов пенсионных взносов. Можешь и меньше, просто потом не жалуйся.

Еще такой момент, который, быть может, прозвучит страшновато: есть масса людей, которые точно знают, что они долго не проживут. Может быть, из-за плохой наследственности или выявленных недугов. А почему Пенсионный фонд не говорит о том, что часть плательщиков взносов гибнет на производстве, уходит до срока по криминальным мотивам? Куда идут их деньги? Это тоже почему-то не озвучивается. И вообще создается ощущение, что продолжается какое-то пенсионное «казино» со всякими фокусами. Поэтому я настроен к предложениям новой пенсионной стратегии и такому однобокому подходу чрезвычайно критически.

Андрей Дикоев, директор республиканского колледжа искусств:

– Я не со всем согласен. Бывают разные причины, по которым гражданин поздно начинает трудовую деятельность. Порой для того, чтобы иметь высокую квалификацию, нужно очень долго учиться, причем не отвлекаясь на заработки. К таким категориям я отнес бы, например, учителей, врачей, ученых и даже представителей артистических профессий. Размер пенсии должен напрямую зависеть не только от размера стажа, но и, например, от сложности профессии, квалификации самого работника, его определенных заслуг и выдающихся достижений. Хоть последнее утверждение и выглядит слегка утопично, тем не менее дифференцированный подход всегда более справедлив.

Люция Витер, председатель Коми республиканской организации профсоюза работников здравоохранения:

– Не согласна. Многие только институт заканчивают в 25 лет в лучшем случае. Чтобы иметь хорошую пенсию, выходит, надо работать до 65 лет. Да, продолжительность жизни сегодня несколько увеличивается. А качество? В 65 лет мы все больные, здоровых нет. Одно время в республике, кстати, говорилось об организации геронтологического центра, где бы занимались здоровьем пожилых. Но у нас сегодня установка на трудоспособное население: если ты не работаешь, старый и больной, то ты никому не нужен, разве что родственникам. Вот если на профилактику здоровья человека будет направлено 30 процентов врачебных усилий, что обсуждалось недавно на национальном съезде врачей, люди могли бы жить активно, а не ждать в унынии и болезни конца дней своих.

Павел Сафронов, главный редактор газеты «Твоя параллель»:

– Мне 23 года, и о пенсии я не то чтобы не думал, я на нее не рассчитываю и нацелен на самостоятельное обеспечение старости себе и своей семье. Все высказывания насчет пенсии, вся эта риторика строится вокруг темы распределения наших денег нам самим же. Такой подход мне не нравится в принципе, я не люблю, когда мои деньги считают посторонние люди. Жаль, что пенсии у нас смешные. В тех же США честный рабочий, ничем от нашего не отличающийся, получает до 72 тысяч в пересчете на рубли. Хочется, чтобы у нас было так же.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№190 (4827) - 12 октября 2012 года