Ни слова о войне/ Сегодня народный художник республики Виталий Кокачев оказался на передовой совсем другого фронта
«Только давайте не будем говорить о войне. Не хочу ворошить эту боль», – попросил, а вернее, даже поставил условие, соглашаясь на встречу, народный художник Республики Коми Виталий Кокачев. 5 мая
в Национальной галерее открылась его персональная выставка, приуроченная
к 66-летию Победы и 85-летию мастера. Вот только поводом для нашей встречи стали отнюдь не эти знаменательные события, а грубая проза жизни – в канун 9 мая инвалида войны, единственного из ныне живущих членов Союза художников РК, кто хлебнул военного лихолетья, выгоняют из творческой мастерской за долги, о существовании которых он не имел ни малейшего понятия. Беда не приходит одна Беда, как известно, никогда не приходит одна. В июле 2009 года Виталий Кокачев ослеп на правый глаз. Только выписался из госпиталя, как вскоре его полумертвого увезли в кардиологию – отказало сердце. Поставили кардиостимулятор. Оклемался после операции, пришел в свою мастерскую и обнаружил, что помещение обесточено – электричества нет, а без света здесь работать невозможно. В этой мансардной мастерской по улице Орджоникидзе, 28 Виталий Васильевич обитает с 1993 года, а до этого два десятилетия делил с коллегами мастерскую по улице Чернова. Плата за столь необходимое для любого художника пространство по тем временам была невеликой. «Все платили рублей по семь в месяц, – вспоминает художник, – а я – половину от этой суммы. Как инвалиду войны мне полагалась 50-процентная льгота. Но потом вдруг квиточки приходить перестали. Я пошел в жилконтору с вопросом: почему не присылаете? И услышал в ответ: «Инвалиду войны теперь положена 100-процентная льгота, вам платить больше ничего не надо». С тех самых пор, а было это в середине 70-х годов прошлого века, никаких квитанций за пользование мастерской Виталий Кокачев больше не получал. В начале 90-х он со спокойной душой перебрался в просторное помещение в мансарде новой многоэтажки, где полтора десятилетия занимался творчеством, пользуясь вполне заслуженными, как он считал, льготами. Крутой поворот И вдруг в 2009 году полагающаяся ему 100-процентная льгота испарилась невесть куда. Никаких оповещений – ни письменных, ни устных на сей счет художник не получил, еще долгое время пребывая в счастливом неведении, что уже числился злостным должником. За время болезни Виталия Васильевича дверь в его мастерской выломали, набросав туда целую пачку квитанций. Позвонить и поинтересоваться, почему художник никак не реагирует на эти платежки, так никто и не удосужился. А затем неожиданно на домашний адрес ветерана пришло исковое заявление о взыскании задолженности. За три месяца – с августа по октябрь – сумма долга составила ни много ни мало 50 тысяч рублей! Лишь тогда Виталий Кокачев узнал, насколько круто все изменилось за те месяцы, которые он провел на больничной койке. Выяснилось, что управление домом по улице Орджоникидзе, 28 перешло в руки товарищества собственников жилья, и со всех обладателей мастерских в мансардной пристройке спрашивают уже не как с небогатой творческой интеллигенции, а как с предпринимателей. И мастерская – уже не мастерская, а офис. Не вписавшийся в соцреализм Для Виталия Кокачева, как и для всех собратьев по Союзу художников, это известие стало горьким погружением в нашу так называемую рыночную действительность. Тем более что по сути льгота за пользование мастерской была единственной привилегией, которой он пользовался как художник. В отличие от многих других своих сверстников и коллег возрастом помоложе Кокачев никогда не был обласкан ни властью, ни руководством Союза художников. Более того, долгое время его в этот союз не принимали, в эпоху социалистического реализма Кокачев вписывался с трудом. Правда, в 1958 году он по окончании Ярославского художественного училища приехал в Сыктывкар с хорошей рекомендацией. Сразу же получил заказ – создать образ сталеваров. Но на сталеварах кисти Кокачева были фиолетовые фартуки – так художник хотел подчеркнуть отблеск раскаленной стали. Выставком с перевесом в один голос работу забраковал, договор был расторгнут, и по этой причине Кокачева стали считать несостоявшимся художником. «Я сделал слишком хорошую работу, вот меня и бомбили», – с улыбкой говорит Виталий Васильевич. В этом был свой парадокс. В местном Союзе художников он продолжал числиться «несостоявшимся», зато на творческих слетах, где собирались такие, как он, художники-фронтовики, Кокачева считали чуть ли не гением. В «Академичке» (так называлась творческая дача в Вышнем Волочке) балдели, не без гордости вспоминает Виталий Васильевич. – «Ты откуда такой взялся?»
– «Как откуда? Сперва добираешься на собаках, потом на оленях, потом вертолетом, пароходом и пешком», – шутил Кокачев. – В 60-е ведь о Сыктывкаре не знали. Впервые в Манеже В 1965-м в московском Манеже впервые была выставлена его работа «В госпитале». После этого картина многократно вывозилась на всевозможные выставки и неизменно удостаивалась наивысших оценок. Эта вещь о войне, но не такой, какой она обычно предстает с полотен, а такой, какой ее запомнил Виталий Кокачев. Потеряв на фронте ногу, он несколько месяцев провел на больничной койке. Наверное, поэтому спустя много лет ему захотелось переложить на полотно именно это свое воспоминание. Что-то есть в этой картине, что западает в душу. От нее не хочется отходить. В Национальной галерее выставлена основная картина, но есть еще несколько ее вариантов. Среди множества наград на парадном пиджаке Виталия Кокачева заметно выделяются две фронтовые – орден Отечественной войны первой степени и медаль «За отвагу». Но Виталий Васильевич так и не поддался уговорам рассказать, за что их получил. «Какая там отвага, – отмахивается ветеран. – Вот то, что я готовлю выставку и одновременно воюю за мастерскую, – это отвага». Есть еще порох! Разговор поневоле возвращается к больной для Виталия Васильевича теме. Его долг за мастерскую перевалил уже за 100 тысяч, но инвалид войны намерен в суде отстаивать свои законные права. «Куда подевалась моя льгота? Кто ее отменил, когда? Где найти соответствующее документальное подтверждение?» – перечисляет Виталий Кокачев вопросы, которые задаст в суде, куда его пригласили как ответчика за образовавшийся коммунальный долг. Сам ветеран собрал довольно объемный пакет документов, где помимо всего прочего есть и его многочисленные заявления с просьбами провести в мастерской ремонт, акты, подтверждающие аварийное состояние помещения. Ведь 100-процентная льгота инвалиду не освобождает коммунальные службы от обязанности латать прохудившуюся в мастерской крышу и чинить протекающие трубы. Сам Виталий Васильевич при всем желании не может провести ремонт в своей мастерской. Но, быть может, мастерская и вправду уже не нужна художнику? Может, ему лучше заняться собственным здоровьем, чем искать правду в судах? Этот вопрос по-настоящему обидел ветерана. «Господи, перекреститесь ради Бога! Мне только сейчас и работать – столько материала собрано!» – с укоризной ответил он. Наверное, в этой неутомимости и заключается секрет долголетия, ясности ума и бодрости Виталия Кокачева. Трудно поверить, но, несмотря на полученное ранение и преклонный возраст, Виталий Васильевич ведет самый что ни на есть активный образ жизни. Продолжает писать новые вещи (несколько свежих «почеркушек», как он их называет, представлены и на юбилейной выставке в галерее), предпочитает не пользоваться инвалидной коляской. На костылях с кардиостимулятором в груди он поднялся на пятый этаж, где расположена наша редакция. Мало того. За его плечами участие в республиканских, российских и даже международных соревнованиях среди инвалидов – по шахматам, плаванию и даже… бегу. В год 55-летия Победы на международных соревнованиях по легкой атлетике в Лужниках Виталий Кокачев завоевал две золотые медали, пробежав стометровку на костылях! В 1980-е был чемпионом республики по шахматам среди ветеранов, участвовал в соревнованиях по плаванию. Только хватит ли этого борцовского характера, чтобы добиться правды? Галина БОБРАКОВА. Фото Артура АРТЕЕВА. Проблема, с которой столкнулся Виталий Кокачев, актуальна для всех художников, за кем закреплены творческие мастерские. В Министерстве культуры РК в курсе ситуации, но повлиять каким-либо образом на нее пока не в состоянии, поскольку творческие мастерские находятся в муниципальной собственности, на балансе администрации Сыктывкара. В то же время перевод этих помещений в собственность республики всей проблемы тоже не решит, даже если из бюджета Коми покроют все накопившиеся за несколько лет долги. Как объяснил нам заместитель министра культуры РК Алексей Просужих, в настоящее время в законодательстве не прописан статус творческих мастерских, поэтому их не мудрствуя лукаво относят к нежилым помещениям и, соответственно, рассчитывают тарифы за электроэнергию и коммунальные услуги, применяемые к офисам. Как один из вариантов решения проблемы минкультуры предлагает закрепить мастерские за Национальной галереей РК. Тогда в рамках госзаказа бюджет республики оплачивал бы коммунальные счета, а художники в счет этого расплачивались бы своими произведениями, пополняя таким образом фонды галереи и обеспечивая картинами государственные учреждения. Но прежде следует разработать соответствующий документ, где будет прописан механизм выделения этих помещений для художников. В любом случае проблему творческих мастерских необходимо решать на федеральном уровне, считает А.Просужих. Жаль, что в отличие от спортсменов мощного лобби у художников в Госдуме нет... |
Фронтовики получат жилье 
