Елена Толчинская: "Классическая музыка противопоказаний не имеет"

Музыка возвышает, исцеляет, лечит... Такие определения, можно сказать, стали общим местом публикаций, посвященных одному из самых популярных, доступных, любимых видов искусства. И все-таки слова о целительной, лечебной силе звуков едва ли не всеми воспринимаются лишь как метафора. Сыктывкарка Елена Толчинская – одна из немногих в нашей стране специалистов, прилагающих огромные усилия как раз для того, чтобы целительная сила музыки воспринималась буквально. Много лет Елена Ароновна ведет занятия по музыкотерапии, ее занятия с благодарностью вспоминают сотни молодых жительниц Сыктывкара, готовившихся стать мамами и посещавших ее уникальные сеансы. Богатый опыт работы в этой интересной, оригинальной сфере деятельности Толчинская обобщила в кандидатской диссертации, которую собирается защищать в Санкт-Петербурге. С необычным направлением на стыке разных наук, его особенностями и возможностями она поделилась в беседе с нашим корреспондентом.

– Елена Ароновна, музыкотерапия в представлении большинства из нас – это какое-то столичное ноу-хау. Между тем такая форма психологической помощи апробирована и действует в Сыктывкаре. Почему вы, петербурженка, для воплощения в жизнь необычной идеи выбрали наш город? Случайно?

– В Сыктывкаре я живу уже тридцать лет и успела породниться с ним. От Петербурга, тогда еще Ленинграда, где родилась, выросла, начала работать, осталось ощущение легкой грусти, но никак не тоски. Мне всегда было важно не то, где, а как я работаю.

По профессии я музыкант. Окончив музыкальное училище в Ленинграде, поступила заочно в Саратовскую консерваторию. Одновременно работала в одной из питерских детских музыкальных школ. Тогда же почувствовала особый интерес к музыковедению, к таким дисциплинам, как гармония. Это подразумевало общение и работу с более взрослой аудиторией, чем дети, например со студентами. Но Ленинград – огромный город с мощным творческим потенциалом. Вырваться из детской музыкальной школы на другую орбиту преподавателю там архисложно. Тогда и возникла мысль попробовать себя в другом месте, в другом городе.

Помню, на выручку мне пришел папа. Он разузнал и выписал на листок все города, где имелись музыкальные училища, в которых не хватало специалистов моего профиля. Норильск, Находка, Сургут, Сыктывкар... Названия столицы Коми до этого я даже ни разу не слышала. Но выбор пал именно на Сыктывкар. Свою роль сыграла его близость к Питеру: оказалось, что нас разделяют всего около двух часов лету.

И вот уже тридцать лет я в Сыктывкаре – преподаю в колледже искусств музыковедческие дисциплины. Педагогическая работа тесно связана с психологией. Особенно у студентов – будущих музыкантов. И в первые годы, и во все последующие мне всегда было важно разобраться и понять, почему у моих студентов происходят сбои, их перестают слушаться руки, в каждом такте они начинают «заикаться». Ведь этого не может быть хотя бы потому, что абитуриенты к нам поступают пройдя через конкурс, уже подтвердив определенный музыкальный уровень. Истоки некоторых промахов и ошибок удавалось установить. А некоторых – нет. Ведь они касались таких глубин и закутков человеческой души, куда с помощью интуиции не заглянешь. И я пошла учиться, поступила заочно на факультет психологии, педагогики и антропологии в университет Российской академии образования. А при подготовке дипломной работы рискнула провести в Сыктывкаре первые занятия музыкотерапии.

– Где и как это происходило?

– В отделении неврозов психиатрической больницы, располагавшейся по Сысольскому шоссе в Сыктывкаре. Мне интересно было узнать, какое влияние оказывает на больных неврозами музыка. Врачи мою инициативу встретили, можно сказать, снисходительно, разрешив позаниматься с пациентами. Главное, что меня здесь воодушевило, – в отделении имелось пианино, и его удалось настроить. Начались занятия, которые продолжались в течение двух лет и дали хорошие результаты. На основе этих занятий и моих наблюдений получилась дипломная работа «Опыт психологической коррекции средствами музыки больных неврозами», которую я успешно защитила в 1997 году и которую в дальнейшем предложили превратить в научную работу.

– На какие все-таки струны человеческой души влияет музыка?

– Если говорить очень упрощенно, классическая музыка снимает тревогу, беспокойство, напряжение. Человек часто даже не может объяснить, где и что у него болит. Ему плохо, и все. Музыка, как известно, имеет очень мощное влияние. Оказывается, она же и эффективное средство для снятия различного рода недомоганий. Мои пациенты после курса музыкотерапии признавались, что у них без лекарств нормализуется артериальное давление, перестает болеть голова.

– Интересно, кто в России первым применил при лечении этот метод?

– В начале ХХ века первым музыкотерапию применил в своей практике выдающийся российский психиатр и психолог Владимир Михайлович Бехтерев. В 1913 году в Санкт-Петербурге он открыл общество воспитания и гигиенического влияния музыки на здоровье людей. Но его методика под влиянием бурного развития медикаментозной терапии забылась. Медикаменты, действительно, сделали в лечении людей в ХХ веке революцию, с их помощью отступили недуги, до этого считавшиеся неизлечимыми. Врачей, частично использовавших в своей деятельности музыку, можно сосчитать по пальцам. Известно, что музыкальную терапию включал в свою психотерапевтическую практику питерский врач Консторум, который сам играл перед пациентами на рояле. В клинике, носящей имя В.М.Бехтерева, врач Л.Брусиловский в 70-е годы защитил первую в России диссертацию о влиянии музыкотерапии на больных. Но популярность этой методики, как, например, и арттерапии, пришлась на последние годы. Причина – большое число побочных действий от медикаментов. Сейчас нередки случаи, когда людей требуется излечивать не только от болезней, но и от лекарственной нагрузки на их организм. Музыкотерапия, конечно, не панацея от всех бед. Но мягкое, щадящее воздействие музыки на человеческий организм практически не имеет противопоказаний, и ее действие более долговременное, прочное.

– А как возникла идея проводить занятия музыкотерапии с беременными женщинами?

– В нашей стране лишь два человека серьезно занимаются музыкотерапией с женщинами, готовящимися стать мамами. Это Михаил Лазарев и Абрам Юсфин. Оба по основной профессии музыканты, а Михаил Львович еще и доктор медицинских наук, врач-педиатр. Результаты, которых они добились и которые обнародованы в книгах, представляют интерес и очень оптимистичны. Что касается моей работы, то занятия с беременными женщинами стали следующим закономерным шагом. Вынашивающие ребенка женщины, как никто, подвержены беспокойству, тревоге. При беременности это нередкое явление. Часто встречаются случаи, когда страх перед родами, сомнения, высказываемые медиками, хождения по больницам и другие факторы перерастают у беременных в неврозы. Терапия означает заботу, уход. Я не врач, и свою деятельность не могу назвать терапией в том смысле, в каком это слово чаще всего употребляется. Поэтому свои занятия считаю психологической коррекцией средствами музыки. Час-полтора в неделю в детской поликлинике № 3 в Сыктывкаре провожу занятия с женщинами, готовящимися стать мамами. Приходят сюда по желанию. Часто моими пациентками становятся те, кто испытал дискомфорт при предыдущей беременности, а страх, оставшийся от прошлых родов, преследует, сковывает их.

На занятиях звучит живая музыка. Кроме того, я беседую с пациентками. Не теряю с ними контактов и после рождения ребенка. Некоторые из них находят время описать или рассказать мне о своих ощущениях до родов и во время них, что очень важно для моих научных наблюдений. Каждая такая исповедь по-своему интересна, неординарна. Женщины часто признаются, что бывают абсолютно не готовы к родам. Одна подробно написала, что во время первых родов, длившихся около 10 часов, она пришла от боли в такое состояние, что даже не поинтересовалась, кто же у нее родился – сын или дочь. И, наоборот, после занятий музыкотерапией она сумела собраться, избавиться от сковывавших страхов, расслабиться, сосредоточить внимание на малыше. И получила радость от обретения материнства.

– Существует мнение, что плохое, подавленное настроение скрашивает веселая, бравурная, оптимистическая музыка. Как вы подбираете музыку к своим занятиям? На что полагаетесь в этом выборе?

– Веселая, бравурная музыка вообще исключена на сеансах музыкотерапии. В данном случае пациенту необходимо звучание, соответствующее его настроению, музыка должна подтверждать, что он переживает, страдает, она должна говорить «да!». И сочувствовать, утешать, «поглаживать». Очень часто внутреннюю тревогу в человеке не могут снять никакие слова. И только музыка, тихая, минорная, со светлой грустью, способна поддержать его.

Что же касается выбора произведений, то хорошей музыки, к счастью, так много, что ее удается подобрать для всех, кто занимается в группе. Как правило, на занятиях я играю от трех до пяти музыкальных отрывков или миниатюр. Чарующие лирические мелодии Ж.Бизе, П.Чайковского и других композиторов находят живой отклик в пациентах.

– Слушая вас, нетрудно убедиться, что такие сеансы музыкотерапии нужны не только беременным и больным людям, но и всем. Особенно при сегодняшнем напряженном ритме жизни, сопряженной с катаклизмами, кризисами. Но чаще всего мы слышим не умиротворяющую, спокойную музыку, а противоположную – агрессивную, раздражающую.

– Понимание значимости занятий музыкотерапией мало-помалу пробивает себе дорогу. Хотя до Запада в этом нам еще далеко. Ведь там уже более 60 лет назад стали открываться специальные факультеты, готовящие музыкальных терапевтов, а у нас нет ни одного. Главная сложность при подготовке таких специалистов заключается в том, что они должны иметь два образования: музыкальное и медицинское или психологическое. А на это подчас не хватает одной жизни. И все же в России есть плеяда уникальных специалистов по музыкотерапии, которые смогли проявить себя на двух поприщах, при этом создав оригинальные книги и концепции по лечению музыкой.

В нашей республике я тоже уже не единственная, кто занимается музыкотерапией. В реабилитационном центре детской поликлиники № 3 в Сыктывкаре есть специалист по работе с детьми. А в столичном доме ребенка педагог-музыкант занимается с больными детьми, музыкой корректируя их состояние.

Что касается раздражающей, агрессивной музыки, которая властвует повсюду, то она разрушает внутренний мир человека. И это не преувеличение. Недавно в России обнародованы данные одного из японских специалистов Масару Эмото, который около 30 лет занимается исследованием воды. Он изучал воду не только в открытых водоемах, но и в организме человека, где она составляет около 80 процентов. Ученому из Японии удалось наблюдать за кристаллом воды, находящимся в человеке. Он имеет красивую, совершенную форму и как будто со всех сторон утыкан белоснежными жемчужинами. Так вот, под воздействием внешних факторов этот кристалл разрушается, принимает уродливые формы, а то и вовсе деформируется, исчезает. Живая, классическая музыка и здесь творит чудеса: кристалл воды под ее воздействием становится выпуклее, ярче. А тяжелый рок превращает его в ничто.

– Какие обобщения и наблюдения войдут в вашу диссертацию и где такая необычная работа будет защищаться?

– Диссертация уже готова, она называется «Влияние музыки на психофизиологическое состояние беременных женщин».
В нем обобщен материал десятилетней работы, а также исследования развития младенцев, родившихся после занятий музыкотерапией. Итоги обнадеживающие. Думаю, что они пригодятся и другим специалистам, которые в дальнейшем продолжат заниматься такой психологической помощью. Что же касается защиты, то она будет проходить на кафедре общей психологии Санкт-Петербургского университета. Тема моей научной работы сложна в том смысле, что является междисциплинарной, создана на стыке разных наук. Но другого места, кроме этой кафедры, для защиты диссертации по подобной тематике в России пока нет. В 2007 году в Петербурге же прошла единственная известная мне за последние десятилетия защита диссертации по лечению музыкотерапией.

Беседовала Анна СИВКОВА.

 №12 (3926) - 28 января 2008 года

Владимир Сквозников: "На зеркале статистики не должно быть пятен"

 Архив рубрики