| Человек и Закон |
5 декабря 2008 года |
Дело без тела/ Как удалось раскрыть жуткое убийство в поселке Жешарт
Бытует мнение, что если нет трупа – нет и дела. Но это мнение ошибочное. Недавно Усть-Вымский районный суд вынес обвинительный приговор жителю поселка Жешарт, который был признан виновным в совершении убийства. При этом следствие так и не нашло труп. Единственной зацепкой для следователей был череп убитого… Страшная находка 15 апреля прошлого года житель поселка Жешарт вышел на улицу и увидел на своем огороде что-то круглое. Сначала подумал, что это какая-то пластмассовая игрушка. Но когда подошел поближе, ужаснулся. Это был человеческий череп. О жуткой находке он сразу сообщил в милицию. Для проверки сообщения на место выехала следственно-оперативная группа, которую возглавил молодой следователь Сергей Тентюков. Правоохранители действительно обнаружили в огороде человеческий череп. Однако это еще не означало, что совершено преступление. Всякое бывает. – Иногда при проведении проверок по фактам обнаружения частей тела выясняется, что это собаки раскопали могилку на кладбище и растащили останки по округе, – говорит прокурор-криминалист следственного управления Следственного комитета при Прокуратуре РФ по РК Андрей Кузьмин. – Или же после хирургической операции недобросовестные санитары не уничтожили должным образом останки, а выбросили куда-нибудь. Собаки опять же нашли и растащили. Правоохранители обследовали и огород, и прилегающую к нему территорию, пытаясь найти другие части тела. Но поиски не увенчались успехом. – Сложность была в том, что на черепе не было никаких повреждений, – пояснил А.Кузьмин. – Череп был без мягких тканей, без внутренностей. Судмедэксперт, осматривавший находку, сказал, что череп отделен от тела не так давно. Также было установлено, что череп пролежал во влажной среде не более месяца. А отсутствие мягких тканей и внутренностей свидетельствовало о том, что его обглодали грызуны. Узнав от экспертов, что череп принадлежал молодому человеку, оперативники первым делом проверили розыскные дела. Однако среди тех, кого разыскивают родственники, молодых людей не было. Тогда было решено использовать служебную собаку. Она привела оперативников к дому напротив того огорода, где был найден череп. Там проживал некий Павел. Когда оперативники рассказали ему о черепе, он... спокойно заявил, что примерно месяц назад убил своего приятеля – Александра. – Мы удивились, – признался А.Кузьмин. – Поскольку до окончания предварительной проверки вопрос о возбуждении уголовного дела по факту убийства не ставился. Естественно, после признательных показаний дело было возбуждено, началось расследование. Концы в воду В явке с повинной Павел Башлыков подробно рассказал, как совершал преступление. Началось все с того, что к нему в гости пришел знакомый Александр по прозвищу Клык. Они вместе учились в училище. Саша предложил Паше покурить травку. Тот согласился. Косячок начал действовать быстро. Неожиданно для хозяина гость стал вести себя неадекватно. Из показаний Башлыкова свидетельствует, что Саша ударил Пашу в грудь ногой. Это сильно возмутило хозяина дома. Он забежал в дом, схватил кочергу и выскочил на улицу с твердым намерением отомстить обидчику. – Когда Паша вышел из дома, Саша стоял к нему спиной, – пояснил А.Кузьмин. – Несмотря на это, Башлыков замахнулся и со всей силы дважды ударил гостя по спине. Удары были настолько сильными, что кочерга согнулась дугой. Александр упал на землю, попытался уползти от разъяренного Павла. Он прополз пару метров и затих. Но Башлыков не успокоился. В сарае он нашел топор-колун, а потом отрубил гостю голову. Что творилось в одурманенной наркотиком голове Паши, остается загадкой. Но то, что он совершил далее, было ужасно. – Он взял нож и снял с головы убитого скальп, – говорит прокурор-криминалист. – С его слов, он сделал это, чтобы убитого было невозможно опознать. Павел сложил тело, кожу с головы убитого, топор-колун и нож в большой хозяйственный мешок. В таких синтетических баулах обычно возят товар рыночные торговцы. Он решил сбросить труп в воду. Сходил к своему деду за большими деревянными санями, на которых и отвез труп к реке. После того как утопил труп, отмыл сани в бане и отдал деду. Башлыков так и не вспомнил, куда дел череп убитого приятеля. Может быть, череп выпал по дороге, а может, Павел забыл положить его в сани. Это до сих пор остается загадкой. – Не доверять его показаниям у нас оснований не было, – говорит А.Кузьмин. – Он не производил впечатления душевнобольного человека, был в ясном уме и трезвой памяти. Мы установили, что Павел проживал с родителями, нигде не работал. Злоупотреблял спиртным, но судим ранее не был. Клык за клык Паша показал оперативникам, где утопил труп. С момента совершения преступления прошло чуть более месяца. Шансы найти останки убитого были незначительными. И все же было решено обследовать дно реки. Водолазы работали два дня, но труп так и не нашли. Течение реки на том участке очень сильное, дно захламленное, вода мутная. – Так как труп не был найден, мы провели ситуационную экспертизу, – поясняет А.Кузьмин. – В России ее применяют довольно часто. В нашей республике такие экспертизы ранее не проводились. Суть ситуационной экспертизы такова: необходимо установить, какие повреждения, при условии достоверности показаний подозреваемого, могли быть причинены среднестатистическому человеку. Вернее, человеку, который и по телосложению, и по другим характеристикам совпадал с убитым. Кстати, личность убитого мы установили довольно быстро. Убитым оказался житель поселка Жешарт Александр Лабыцин. У него действительно было прозвище Клык. Такое прозвище Александр получил из-за дефекта верхней челюсти: у него довольно сильно выступал один зуб. В ходе следствия была проведена экспертиза по фотосовмещению черепа с прижизненными фотографиями Лабыцина, его стоматологической картой, а также предыдущими рентгеновскими снимками головы убитого. Клыки совпали. Кроме того, оперативники нашли кочергу, которой Паша наносил удары Клыку. – Несмотря на то что труп не был найден, на первоначальном этапе расследования удалось следователю Тентюкову собрать достаточно весомую доказательную базу, – считает А.Кузьмин. – Следствие установило, что Лабыцин и Башлыков действительно были знакомы, учились в одном училище и проживали в соседних комнатах студенческого общежития. Ни о какой необходимой самообороне говорить нельзя. Поскольку, даже если верить тому, что Александр ударил Павла ногой в грудь, последний мог зайти в дом, закрыться, вызвать милицию. Все доказательства свидетельствовали о жестоком убийстве. Шаткое алиби Павла Башлыкова задержали и поместили в следственный изолятор. Тогда следствие столкнулось с новой проблемой. – Попав в СИЗО, он резко изменил свои показания, – говорит прокурор-криминалист. – Видимо, пообщался с тамошними «учителями». Возможно, они его просветили по той части, что он сглупил, сознавшись в убийстве. Мол, нет трупа – нет и дела. Башлыков отказался от своих показаний и сообщил следователям, что в день убийства он находился в другом месте – на свалке возле п.Межег, а признательные показания из него «выбили» сотрудники милиции. Он даже называл людей, которые могли подтвердить его алиби. Со слов А.Кузьмина, такое поведение обвиняемых достаточно распространено: «Всегда, после того как подозреваемый дает признательные показания, проводится медицинское освидетельствование. У Башлыкова никаких телесных повреждений обнаружено не было. В журнале регистрации доставленных в изолятор временного содержания никаких записей о жалобах Башлыкова на здоровье также не было. Были допрошены сотрудники милиции, которые доставляли его, понятые. Все утверждали, что показания Башлыков давал добровольно, даже весьма охотно. Также многие неверно полагают, что суд не доверяет свидетельским показаниям сотрудников милиции. Все показания для суда равнозначны». И все же следствию предстояло проверить новые показания обвиняемого. Бомжей, о которых говорил Башлыков, нашли быстро. Они сообщили, что Павел действительно посещает свалку, иногда живет с ними. Но в марте, когда произошло убийство, его на свалке не было. Алиби Башлыкова, что называется, разрушилось. – Однако, чтобы направить такое уголовное дело, когда нет трупа, в суд, мало установить, что именно в таком-то месте, именно в такое-то время, именно такой-то человек убил именно того-то, – говорит А.Кузьмин. – Необходимо доказать, что погибший нигде с момента преступления не появлялся. Мы организовали поиск А.Лабыцина во всех городах и районах республики. Опросили всех родственников. Выяснили, что более года А.Лабыцин с родными не общался. Когда он пропал, родственники искали его самостоятельно, но заявления в милицию не подавали. Были разосланы запросы во все медицинские учреждения республики, в загсы, адресные бюро и так далее. Выяснилось, что Александр фамилию не менял, в брак не вступал, к административной ответственности нигде не привлекался, в медвытрезвители не помещался, в мед-учреждениях не содержится, фактов его смерти не зафиксировано. Приговор Доказательств того, что П.Башлыков убил А.Лабыцина, было достаточно даже без трупа. Несмотря на это, в суде Башлыков свою вину не признал, сообщив, что Лабыцина не убивал и не видел его с лета 2006 года. Усть-Вымский районный суд, рассмотрев уголовное дело, признал П.Башлыкова виновным. При этом суд принял во внимание первоначальные показания подсудимого, а их изменение в дальнейшем было расценено судом как попытка избежать наказания. Павел Башлыков был приговорен к девяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Недавно приговор вступил в законную силу. Елена МАКИНА. |
"Вторая зарплата" милицейского начальника 
