| Общество |
22 января 2010 года |
Концерт на больничном подоконнике/ Веселый нрав спасал Анну Дуркину от недуга и превратностей судьбы
Недавно жительнице поселка Первомайский Сысольского района Анне Васильевне Дуркиной присвоили звание почетного гражданина села Куниб. Однако знают ее не только в Первомайском и Кунибе, но и далеко окрест по всей Сысоле. Ее вышитые картины не раз выставлялись в райцентре, а хор, в котором поет Анна Васильевна, выступает практически на всех районных праздниках, не говоря уже о сельских. При этом публика даже не догадывается, что быть на виду Дуркиной стоит немалого труда. Редкий человек, пройдя через такие испытания судьбы, какие выпали на ее долю, способен не впасть в уныние и отчаяние. Неугомонная Будучи неутомимой общественницей (она активистка и районного совета ветеранов, и общества инвалидов, и художественной самодеятельности), а также искусницей-вышивальщицей, певуньей-говоруньей, Анна Васильевна подкупает людей прежде всего редкостной ныне дружелюбностью и отзывчивостью. К ней частенько наведываются высокопоставленные гости. – В последний раз из Москвы приезжала заместитель председателя Комитета Государственной Думы по труду и социальной политике, председатель Союза женщин России Екатерина Лахова. От имени всех женщин поздравляла меня с днем рождения. Мне исполнилось как раз 63 года – так вот она подгадала и привезла мне тогда 63 мотка ниток для вышивания, – рассказывает Анна Васильевна. Анна Васильевна иногда пользуется своей дружбой с сильными мира сего. Так, например, сумела воспользоваться случаем и справила концертные костюмы всем десяти участницам сельского хора «Ивушки», в котором поет уже шестой год. Событие развивалось следующим образом. Летом 2005 года открывали понтонный мост через Сысолу, благодаря которому жители села Вотча стали независимыми от капризов погоды и получили возможность переправляться на противоположный берег в любое время года. (Раньше здесь был только паром.) Так вот запускали этот мост при участии теперь уже бывшего Главы РК Владимира Торлопова, и когда он появился, Анна Васильевна со своими подругами перегородила ему дорогу и, пустив в ход все свое остроумие, шутками-прибаутками добилась-таки от руководителя региона согласия выделить средства на костюмы. На концертные черевички деньги выпросила уже у главы администрации Сысольского района Владимира Мальцева. Дружила Анна Васильевна и с экс-Главой республики Юрием Спиридоновым. Год вышивала его портрет, израсходовав уйму разноцветных ниток. Где сейчас этот портрет, Анна Васильевна даже не знает. «Денег мне не надо! Досадно только, что я так и не видела, как смотрится готовая работа в рамке. Хоть бы фотографию с этой вышивки мне прислали, что ли!» – сетует мастерица. Преподносил портрет руководителю республики бывший районный лидер Иван Киселев и, видимо, впопыхах не назвал даже имени автора изделия. Между тем рассказывать о жизни Анны Васильевны можно часами. Злосчастье Раннее детство Анны Васильевны прошло в Западной Украине. Росла непоседой. Не могла долго усидеть на одном месте, а если случались зрители, то тут же пускалась в пляс. Неуемность и в веселье, и в работе она унаследовала от отца. Тот с присущей ему самоиронией замечал по этому поводу: «Умирать буду, а ногой дрыгну». Однажды, когда ее семья оказалась уже в Коми, в одном из спецпоселений на территории Корткеросского района, играя в догонялки с одним из знакомых мальчишек, Анна взобралась на кучу бревен, а преследователь нагнал ее и толкнул. Упала неудачно, ударившись об острый край спиленного дерева. Но отлежалась и пошла домой. А дня через два слегла в постель: спина болела так, что отнимались ноги. Мать лечила девчушке поясницу каленым кирпичом, но вскоре выяснилось, что у нее перелом позвоночника. Пять лет Анна пролежала в неподвижности в детском санатории деревни Пустошь, буквально замурованная в гипсовую «ванну». В таком же положении лежали еще несколько ребятишек. Страшась тишины, бесконечно долгими часами вынужденного безделья дети пересказывали друг другу одни и те же истории по нескольку раз, поскольку жизненный опыт у них был невелик и запас быличек быстро истощался. И когда зависала угнетающая пауза, то из одного, то из другого угла начинали исходить звуки, в которых угадывались безуспешно подавляемые всхлипы и вздохи. «Полотенца, висящие в изголовье кроватей, у нас всегда были мокрыми, хоть выжимай», – вспоминает Анна Васильевна. Но в конце концов к вечеру все затихали и, прежде чем забыться, думали, что хорошо бы запомнить сон, чтобы утром было что пересказывать друг другу. Анна же, засыпая, давала себе зарок: «Я скоро буду здоровая, я все равно смогу жить». Одно за другим Когда Анну поставили на ноги, она заново училась ходить. Шаг за шагом, и пол перестал уходить из-под ног. На радостях тут же занялась «концертной деятельностью». Взобравшись на широкий больничный подоконник, стала плясать в тяжелом корсете, воображая, что это «Танец белых лебедей». Сосед по палате аккомпанировал, наяривая на гармошке. Но видели это не только братья и сестры по несчастью, но и медицинские сестры, поскольку окна административного корпуса были как раз напротив ее палаты. Жарче того нагоняя, который устроили ей врачи, сестры и санитарки, во всей последующей жизни затем не случалось. Но при выписке об этом все вспоминали уже со смехом. Окончив среднюю школу, Анна собиралась поступать в медицинское училище. (А куда же еще?) Но готовясь к экзаменам, перестаралась, простыла и снова угодила в больницу. На сей раз лечили уже в Сыктывкаре. Там раскрылась еще одна грань ее многочисленных талантов. В соседних палатах распахивали двери, а Анна во весь голос пела украинские песни. Затем отправили в Ленинград. Оперировали ее в знаменитом ЛИХТе. И опять заново училась ходить, но пускаться в пляс на этот раз еще долго не решалась. Вернулась домой, устроилась на работу в детский сад, и, кажется, с той поры рок наконец-то отступился от нее. Нашелся молодой человек, который углядел, какие у Ганны (так называла девушку только мама) живые глаза и шелковые косы, да и посватался к ней. Он оказался единственным в селе парнем, который не посмотрел, что у девушки неестественно малый рост и горб за спиной. Несмотря на запреты врачей, Анна Васильевна родила дочку и пела ей самые красивые колыбельные. Но несчастье случилось при рождении второй дочери. Бог миловал – ребенок выжил, однако врачи поставили страшный диагноз – ДЦП. Как ни бились затем доктора, пытаясь вернуть девочке здоровье, нарушения речи и некоторых двигательных функций оказались необратимыми. Вещий сон Самое удивительное заключается в том, что Анна Васильевна с детства знала, какая незавидная судьба ей уготована. Испытания, выпавшие на ее долю, предсказала старая гуцулка перед этапом. Несмотря на то что женщина, казалось, вот-вот умрет от старости, ее арестовали и выслали на Север как пособницу бандеровцев. В томительном ожидании возле железнодорожного состава мама Анны пересказала старушке, сидевшей рядом, страшное видение, приснившееся дочке. Во сне маленькая Анна шла по центральной улице села во главе похоронной процессии и несла высоко возвышающийся над ней деревянный крест. «Вот увидите, ваша дочь будет нести этот крест всю свою жизнь» – так растолковала сон гуцулка-ведунья. К слову сказать, роковой сон привиделся девочке аккурат в то утро, когда арестовали отца. Дали 10 лет и отправили поначалу в Воркуту. Вслед отправили и всю семью. Никто не стал разбираться, что в лес к бандеровцам отец ушел под дулами обрезов. Пригрозили, что и жену, и обеих дочек, и сына убьют, если тот ослушается, а для вещей убедительности на его глазах повесили крестную. Накануне только-только отгремела война. В родном селе Анны на Львовщине стояли фашисты. Анна Васильевна и сейчас помнит лицо немецкого генерала, который, усадив непоседливую Ганну к себе на колени, угощал ее конфетами, слаще которых, казалось, и не ела. Мать работала в поле и оставляла детей без всякого присмотра. А вот у мамы Анны – Гелены Матвеевны война в отличие от дочери всегда ассоциировалась с лицом того фашистского летчика, который, потешаясь, обстреливал ее, когда она под бомбежкой ползла к детям и месила брюхом грязь в размокшей борозде. Пилоту, видимо, хотелось позабавиться, и он несколько раз заходил на круг, чтобы, снижаясь к земле, попугать женщину, и без того ни живую ни мертвую от страха. Пережив войну и болезнь, Анна научилась не страшиться ни чертей, ни людей. Благодаря этому она никогда не испытывала затем в жизни особого трепета перед сильными мира сего. Боялась лишь одного только Всевышнего. – Несла я этот крест всю жизнь. И, наверное, так было даже к лучшему. В больницах я научилась вышивать, дружить, любить людей, ценить доброе слово, быть благодарной за каждую счастливую минуту, – говорит Анна Васильевна... Ольга САЖИНА. Фото Владимира ЯЧМЕНЕВА. |
Гимназия открылась после капремонта 
