| Общество |
13 марта 2008 года |
Испытание холодом/ Молитвенный дом на окраине Сыктывкара был для финнов-лютеран островком далекой родины
Эльза Хусу.
Небольшой молитвенный дом с крестом на крыше в местечке Давпон знаком многим сыктывкарцам. Но лишь очень немногие знают, что в деревянной избе, десять лет назад реконструированной под молитвенный дом, нашла приют небольшая лютеранская община, состоящая из представителей немногочисленной финской диаспоры в Сыктывкаре. Эта маленькая церквушка стала для прихожан не только местом служения Богу, но и маленьким островком далекой родины. Год назад по халатности истопника отопительная система молитвенного дома вышла из строя, и до сих пор восстановить ее нет возможности. Службы в храме прекратились, и церковь по сути находится на грани развала. Как рассказала мне председатель общины Эльза Хусу, ни она, ни ее родственники, прожив много лет в Коми, и не подозревали, что когда-нибудь кто-то заинтересуется их происхождением. И поэтому, когда в финно-угорском центре была организована встреча с сыктывкарцами финской национальности, это было большим событием для них. Тогда же стали возможными встречи с религиозными миссионерами. Идею открыть в Сыктывкаре лютеранскую церковь Ингрии (по названию финской народности – ингерманландцев) ее земляки поддержали. С помощью братских церквей из других регионов купили небольшой частный дом, привели его в порядок, провели автономное отопление, и в 1998 году приход начал работу. Со временем церковь пополнилась прихожанами коми национальности, и служба велась на трех языках – русском, финском и коми. Приход был небольшой, только в большие праздники собиралось до 50 человек. Но в церкви проводились и благотворительные акции с раздачей одежды, продуктовых наборов для малоимущих в городе, окрестных селах. «Наше поколение воспитывалось во времена, когда господствовал атеизм, – говорит Эльза Хусу. – Поэтому церковь лично для меня была скорее очагом культуры, церковное общение с земляками пробудило к жизни угасшее чувство причастности к своему народу. Я смутно помню, как в далекие 30-е годы, когда мы еще жили в родной деревне, бабушка ставила меня на колени и учила молиться на финском языке». Родители Эльзы Павловны оказались в Коми в годы войны. Их семья жила в маленькой финской деревушке Ривали-мяки недалеко от Ленинграда. После отделения Финляндии деревня оказалась на российской территории. Во время Ленинградской блокады семья была сначала эвакуирована в Вологодскую область, а потом – в Коми. Так получилось, что вернуться на родину они так и не смогли, осели здесь, в Сыктывкаре. Здесь похоронены бабушка и мать Эльзы Павловны. Естественно, со временем родной язык в семье Хусу вообще вышел из употребления за ненадобностью. И сама Эльза Павловна, и ее сестра Ирина окончили инфак КГПИ, и на английском говорят лучше, чем на финском. И только когда и бабушка, и мама ушли из жизни, сестры поняли, что вместе с ними словно ушло прошлое, которое связывало их с памятью о родине. Сейчас Эльзе Павловне уже 73 года. Год назад, когда церковь после аварии закрылась, она решила серьезно взяться за изучение финского языка. Проездом в Петербурге купила учебники и засела за учебу. Конечно, какое-то знание у нее уже было: все-таки до девяти лет она говорила на родном языке. Многолетняя работа преподавателем иностранного в пединституте пригодилась: она разработала свою методику и занялась репетиторской практикой. «Если бы не эти занятия, я бы на пенсии, наверное, с ума сошла. Человеку ведь обязательно какой-то смысл в жизни нужен. По мере сил я хочу обучить хотя бы основам финского разговорного языка тех, кто к этому стремится», – говорит она. Уроки у нее берут молодые люди финского происхождения. По мнению Эльзы Павловны, церковь обязательно нужна. Ведь лютеранин не пойдет в православный храм. Есть, правда, в Сыктывкаре еще одна лютеранская церковь, но она чисто немецкая, и потому чужда для финна и коми. Своя церковь – это возможность сохранить национальную самобытность. Казалось бы, за чем дело стало? Для восстановления отопительной системы и требуется-то всего 200-300 тысяч рублей. Но, по словам настоятеля церкви Сергея Елфимова, для такого маленького прихода это большие деньги. Ведь основная масса прихожан – пенсионеры и студенты. Больших пожертвований никто дать не может. Поставить вместо парового отопления обычную печь тоже не так просто, как может показаться. «На установку печи нужно разрешение специальных инстанций, – говорит настоятель храма. – А это масса бюрократических препон. Чтобы их преодолеть, нужно время и терпение. Мы вот в этом году подали документы на перерегистрацию, хотели также земельный участок оформить в собственность. Полгода ждали – по нашему заявлению ни слуху ни духу. Пошли выяснять – оказалось, документы наши утеряны. Пришлось писать жалобу на имя мэра. В общем, я посчитал моральные и материальные затраты: проще восстановить отопление, чем заново что-то строить». Удастся ли местным лютеранам возродить к жизни свой храм, покажет время. Только вот время в этом случае очень дорого. Ведь старики, еще хранящие память о своей исторической родине, уходят из жизни. Их осталось совсем немного. Уйдут они, и нить, связующая поколения, может совсем порваться. А без храма их дети и внуки могут навсегда забыть веру отцов. Галина ГАЕВА. Фото автора и Дмитрия НАПАЛКОВА. |
Первый юбилей наркополицейских 
