Невольные поселенцы

/ Колония в печально знаменитом поселке Чиньяворык сейчас мало напоминает лагерь прежних времен

Про тюремную жизнь сложено немало анекдотов. Вот, например, такой: «Объявление на заборе: «Хотите бесплатно отдохнуть и подлечить нервы в живописном экологически чистом месте? Тишина, покой, хорошие соседи и заботливый персонал гарантируются. Питание включено. Администрация колонии». Этот анекдот вспомнился, когда я посетила колонию-поселение № 38 в поселке Чиньяворык Княжпогостского района. Не зря же говорят, что в каждой шутке есть доля шутки. Это исправительное учреждение не санаторий, конечно, но заметно отличается от обычных представлений о жизни за «колючкой».

Правда, забор с колючей проволокой все же есть, но оно и понятно, КП-38 – это режимное заведение. Раньше здесь была колония особого режима, где отбывали наказание осужденные, совершившие тяжкие преступления. Тогда все было по-другому. Эта зона была знаменита на весь криминальный мир жестокими нравами, дерзкими побегами. Чтобы вырваться на волю, отпетые уголовники не только штурмовали тюремные стены, делали подкопы. Однажды «узники», готовя побег, изуверски убили сотрудников колонии, сняв с них скальпы...

Сейчас в колонии-поселении сидит по большей части «оступившаяся» молодежь. По словам начальника КП-38 Ильяса Кадирова, в основном сюда попадают осужденные по 158 статье УК РФ (кража). Сейчас в колонии отбывают наказание порядка 600 человек.

– Средний возраст заключенных 25-27 лет, – рассказал И.Кадиров. – К нам направляют осужденных со всей России. Многие не имеют даже среднего образования – 6-8 классов. Бывает, конечно, но очень редко, что «подопечные» возвращаются. Заключенные говорят, мол, здесь и одевают, и кормят, еще и сон охраняют.

Вся территория колонии-поселения делится на две зоны: жилую и промышленную. Последняя топографически существует как бы сама по себе и на общее впечатление от КП не влияет.

Жилая зона чем-то напоминает пионерский лагерь. Между бараками – беседки совсем не тюремного вида. Помню, в детстве отдыхала в пионерлагере, где мы жили точно в таких же общежитиях. В них нет коридоров с вооруженными охранниками и металлических дверей, камер с открывающимися окошками для передачи пищи и других атрибутов тюрьмы.

В каждом бараке есть своего рода информационные уголки, где размещаются различные сообщения, распорядок дня и так далее. На одном из листочков написаны фамилии тех, кто может быть освобожден условно-досрочно за прилежное поведение.

– Свою фамилию здесь мечтает увидеть каждый, – признался осужденный Максим. – Я в том числе.

Другой лист сообщает о тех, кто нарушает здешние правила. На нем, кстати, «красовалось» несколько фамилий.

Максим следит за порядком в своем бараке. Показывая комнаты, где живут заключенные, кухоньку, где они чаевничают, он рассказал, что в колонию-поселение попал совсем недавно за незаконный оборот наркотиков и кражу.

На вопрос, устраивают ли его условия содержания, Максим ответил коротко: «Да». Понятно, что таким ответом журналист не может быть удовлетворен, поэтому я начала «выпытывать» у него подробности.

– Это, конечно, не санаторий, но для тюрьмы условия здесь в самом деле неплохие. Мы не только работаем, но еще и играем в шахматы, футбол, есть хорошее поле. Здесь даже проводятся состязания с игроками с воли. Смотрим фильмы, почти в каждой комнате есть телевизор. Жить можно. Главное для меня, что здесь я не употребляю наркотики, есть возможность задуматься над смыслом жизни.

В колонии есть магазин. Это, конечно, не супермаркет, но от поселкового магазина не отличить: около 200 наименований продукции. По словам заместителя начальника КП-38 Виктора Бойко, большим спросом у заключенных пользуются чай, конфеты и мороженое, которого здесь, между прочим, продается аж семь сортов. Здесь могут отовариваться и родственники, которые приезжают к осужденным на свидания.

Кстати, для приезжей родни обустроена гостиница. В ней девять комнат, огромная кухня, душ. В командировках я бывала в разных районах республики, останавливалась в различных сельских гостиницах. Некоторые из них в сравнении с этой «тюремной» больше напоминают сарай.

На питание осужденные не жалуются. В принципе жаловаться грех: в рационе обязательно есть мясо, рыба. Теперь по закону заключенных можно кормить консервами только один месяц, остальное время – натуральными продуктами. В кухне, куда мы заглянули перед обедом, повар в белоснежном халате Айдын Гали Сатанов – тоже из числа осужденных – помешивал суп, в соседних кастрюлях «дозревали» картошка и гуляш.

По территории жилой зоны с утра распространяется аромат свежевыпеченного хлеба. В колонии действует своя пекарня, где производится хлеб не только для собственных нужд, но и на продажу. По словам персонала, хлеб, выпеченный осужденными, пользуется большой популярностью у вольных жителей поселка: вкусный.

Рядом с пекарней разместился мукомольный цех и хранилище для зерна. Цех еще не введен в эксплуатацию, завершаются работы по монтажу мукомольной установки, которая сможет перемалывать по 500 килограммов зерна в час.

Открытие мукомольного цеха – не роскошь, а необходимость. Во-первых, зерно дешевле готовой муки, а во-вторых, появятся новые рабочие места для осужденных. В тюрьме, вопреки всеобщему мнению, можно не только «сидеть», но и работать. Это, как отметил И.Кадиров, входит в обязанности осужденных: «Главное в исправительном учреждении – профилактическая работа. А труд, как это ни банально звучит, облагораживает человека и способствует его вступлению на путь исправления. Кроме того, это реальная возможность зарабатывать деньги».

Но не все заключенные работают только из-за денег. Для многих это единственный способ скоротать время «за колючкой». Есть в колонии свое ПТУ, которое дает вчерашним жуликам профессии, причем самые разнообразные: тракториста, кочегара, повара и пекаря, рамщика и даже водителя категорий «В», «С» плюс переобучение на категорию «Е». Обучение бесплатное. Многие на воле позавидуют, ведь сейчас, чтобы получить водительское удостоверение категории «В», придется раскошелиться – до 20 тысяч рублей. Вот так.

На восьмичасовой рабочий день с перерывом на обед и весьма неплохую, не только по тюремным меркам, зарплату может рассчитывать каждый вне зависимости от тяжести совершенного преступления, срока заключения и образования. Главное и, пожалуй, единственное требование – желание работать.

– Раньше в республике все колонии поголовно занимались лесоповалом, – говорит Ильяс Седретдинович. – Сейчас исправительным учреждениям дана возможность самим определять сферу деятельности. Занимаемся глубокой переработкой. Делаем доску и шпалы, ориентируемся на качество.

Действительно, новые экономические условия диктуют новые правила. Раньше была «гонка» за количеством – надо было выполнять госзаказы. Теперь, когда их не стало и рухнула плановая система, приходится выживать за счет качества. Когда-то доска, которую пилили в зоне, годилась только на забор, сейчас пиломатериалы из колонии отправляют на экспорт.

– Сегодня наша продукция действительно пользуется хорошим спросом, – говорит И.Кадиров. – Мы отправляем доску в Прибалтику, Сирию, Венгрию. Шпалами обеспечиваем Северную железную дорогу.

Из новинок в колонии еще и кочегарка. Само здание уже построено, сейчас осужденные ставят печи, тянут трубы. В том, что администрация колонии-поселения пытается максимально улучшить условия содержания осужденных, говорит тот факт, что вскоре здесь появится новое кирпичное двух-этажное общежитие для заключенных. Фундамент уже заложен. Кстати, здание, в котором размещается администрация учреждения, выглядит на фоне остальных сооружений, мягко говоря, непрезентабельно. Впрочем, и о сотрудниках забывать нельзя.

– Мы и не забываем, – говорит И.Кадиров. – Недавно заселили двухэтажный кирпичный 24-квартирный дом для семей сотрудников, нуждающихся в улучшении жилищных условий. Очередь, конечно, не исчерпана, будем строить еще. Все впереди.

Елена ТЕРЕНТЬЕВА.

Фото предоставлено пресс-службой УФСИН РФ по РК.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№206 (3640) - 9 ноября 2007 года