| Из первых уст |
23 апреля 2015 года |
Татьяна Георгиева: "Ученики, как мотыльки, летят на огонь"
На прошлой неделе завершился традиционный республиканский конкурс педагогического мастерства. Звание «Учитель года-2015» и право представлять республику на всероссийском уровне в этом конкурсе завоевала учитель химии и экологии Благоевской средней школы Удорского района Татьяна Георгиева. О том, как далась победа в конкурсе, и о проблемах современной школы учитель рассказала в интервью газете «Республика». – Что для вас лично значит титул «Учитель года»? Он обязывает к чему-то или для вас это просто экспертная оценка вашего мастерства? – Для меня это очень важная победа. Большие цели требуют прохождения серьезных экзаменов. Для меня цель – постижение педагогического мастерства. Такие конкурсы помогают увидеть свои слабые и сильные стороны. А обязывает, конечно, ко многому. Ведь самое главное испытание еще впереди – это участие во всероссийском конкурсе. Как говорится, отступать некуда. Конечно, подготовиться ко всему абсолютно невозможно, это все-таки конкурс, он подразумевает импровизацию. Но если есть мастерство, то ты покажешь его в любом случае. – Трудно ли было соперничать с городскими учителями? Вообще, как вы считаете, сельская школа может сегодня достойно конкурировать с городской в плане оснащенности и профессиональной подготовленности учителей? – Я считаю, что сельская школа сегодня абсолютно ни в чем не уступает городской ни по оснащенности, ни по уровню мастерства педагогов. Благодаря возможностям интернета сейчас можно повысить свою квалификацию дистанционно. Все в руках учителя. И сам факт того, что в нашей Благоевской школе уже два призера конкурса «Учитель года» – я и моя коллега, учитель географии, которая пять лет назад заняла третье место в этом конкурсе, тоже свидетельствует об этом. – Как вы себя чувствовали в роли конкурсанта? Ведь одно дело, когда вы оцениваете своих учеников, и другое дело – когда оценивают вас. – Напряженность, конечно, была, потому что, сколько существует людей, столько и мнений относительно того, как лучше преподавать. Но в жюри все были очень доброжелательны, и атмосфера была спокойной. И когда начинаешь вести урок, тревога уходит. Потому что это твоя стихия, и ты просто работаешь. – Урок – это самое трудное испытание или другие конкурсные задания были сложнее? – Урок – это самое трудное. Потому что приходится работать с детьми, которых не знаешь, и неизвестно, как они себя поведут. Но ребята раскрылись, пошли мне навстречу, и в одной упряжке со мной пробежали все эти 45 минут. – Какая тема была в этот раз вынесена на конкурсную дискуссию? – Основная дискуссия на протяжении всего конкурса была посвящена самой актуальной сегодня теме «От стандартов – к нестандартной личности». Новые образовательные стандарты (ФГОС) требуют от учителя развернуться на 180 градусов и перенести центр тяжести с себя на учеников. Иными словами, чтобы реализовать ФГОСы, учителю нужно поменяться самому – от ретранслятора знаний превратиться в поводыря, который только указывает путь и ведет к новым знаниям. Большинство из нас учились в постсоветском периоде, когда методика преподавания была другой, а сегодняшние методики требуют иного подхода. – Судя по всему, вам удалось перестроиться, о чем свидетельствует и ваша победа на конкурсе. Но, мне думается, эта перестройка не каждому по плечу. Ведь для того чтобы работать в новых условиях, учителю нужно обладать неординарными личностными качествами, быть действительно педагогом, а не просто предметником. А это своего рода дар свыше. Не каждому это дано. И чтобы перейти на новые рельсы, нужно полностью перестроить сознание, научиться творчески подходить к работе. Как, по-вашему, сможет ли школа действительно справиться с этой задачей? – Я согласна. Где-то я слышала такое высказывание: «Учитель – это не профессия, это образ жизни». Если ты действительно учитель и живешь своим делом, ты меняешься в соответствии с требованиями этого мира. Иначе дети тебя просто не примут. Ты должен быть не просто им интересен, но и быть всегда впереди. Мне сложно судить о том, справится ли школа с этой задачей. Могу сказать только о себе: мне эта задача близка и понятна. В новых государственных образовательных стандартах есть хорошее, здравое зерно. Я по-другому просто и не мыслю учительскую работу и в принципе всегда именно с такой меркой и подходила к ней, даже на интуитивном уровне старалась находить новые пути и решения. Ведь учителю прежде всего надо помнить, что ребенок – тоже личность, требующая уважения и внимания к себе. И забивать его мозги неживым знанием, как чердак – ненужным хламом, даже преступно. Знания должны открывать перед ребенком новые горизонты, а не лежать в закромах памяти мертвым грузом. Что касается того, что не каждому учителю такая задача по плечу… Возможно. Учительство вообще не каждому по плечу, мне кажется, жизнь сама отсеивает тех, кому школа не стала призванием. Но если говорить на примере нашей школы, то у нас есть учителя, которые начинали работать еще в советское время, и тем не менее даже они чувствуют требования времени и перестраиваются. Вообще, тем, кто не осознает, что в новых условиях требуется большая личностная перестройка, работать будет очень тяжело. – Почему вы выбрали профессию учителя и не было ли желания уйти из школы? – Желания уйти никогда не было, а где-то после десяти лет работы в школе я точно поняла: это мое. Когда-то в одной из телепередач американский психолог сказал: человек должен выбрать ту профессию, которая дает не столько финансовое благополучие, сколько моральное удовлетворение. И я тогда подумала: а ведь я изначально выбрала ту профессию, которая приносит мне моральное удовлетворение. Сколько себя помню в детстве, я всегда почему-то играла в школу, делала дневники моим куклам, ставила им оценки. Даже не понимаю, откуда пошла эта страсть. – Как вы думаете, что не хватает современной школе, чтобы молодые специалисты шли туда более охотно? – Современная школа благодаря государственным образовательным проектам уже обеспечена достаточно хорошо – и материально, и технически. А вот зарплата молодого учителя пока еще оставляет желать лучшего. Она не настолько хороша, чтобы обеспечить достойное существование и тем более заработать на квартиру. Для того чтобы иметь достойную зарплату, учителю нужно наработать опыт и стаж. К тому же на одну ставку, как правило, учителя сегодня не работают, у всех нагрузка выше. Поэтому молодые педагоги и не выдерживают этих трудностей и уходят искать более высокооплачиваемую работу. – Вопрос дисциплины на уроках, наверное, никогда не сходит с повестки дня. Многие молодые учителя бегут из школы именно потому, что не могут заработать авторитет у учеников. Существовала ли для вас эта проблема и как удалось с ней справиться? – Я вспоминаю свой первый урок в одиннадцатом классе. Я была еще молодой, и разница в возрасте между мной и учениками была еще не столь велика. Помню, мне тогда было задано столько каверзных вопросов, что после урока я очень сильно расстроилась и решила, что не справилась. Мой папа сказал мне тогда: «Таня, да они тебя просто проверяют». И вот после этого я поняла, что для того чтобы стать авторитетом для ребенка, нужно научиться его понимать и принимать его точку зрения, каким бы хулиганом он ни был. Ведь любой человек ведет себя так или иначе не потому, что ему просто так хочется. Нет, всегда есть какая-то первопричина. Вообще, мы сами провоцируем других на те поступки, которые нам неприятны. Ребенок должен чувствовать искреннее уважение к себе, тогда проблема взаимопонимания отпадет. Как только я это поняла, вопрос дисциплины на моих уроках для меня перестал существовать. – Но ведь для того чтобы понять ребенка, необходимо желание вникнуть, а это требует и времени на уроке, и душевных усилий, и даже психологических знаний. – Но работа в школе подразумевает не только урочную деятельность. Ведь я же общаюсь со своими учениками и на переменах, и на каких-то мероприятиях, и на улице. Если возникли какие-то проблемы во взаимопонимании, я останусь с ним после уроков и постараюсь прийти к какому-то общему знаменателю. – А бывали такие ситуации, когда вам не удавалось понять ученика, и отношения переходили в затянувшийся конфликт? – На начальном этапе моей работы был такой случай, когда я очень долго пыталась найти подход к одному юноше. И все это встречалось протестом с его стороны. Тем не менее мы благополучно пришли к пониманию, и он стал одним из лучших моих учеников, за что ему большое спасибо. После этого я еще больше уверилась в том, что не надо раздувать пожар войны. Иногда худой мир все же лучше доброй ссоры. – Среди учителей бытует мнение, что дети сегодня не мотивированы на учебу, их очень трудно чем-то увлечь. Компьютер стал для них единственным окном в мир. – Какая-то доля правды в этом есть, но я считаю, что это даже не вина детей. Если учитель сам горит какой-то идеей, то дети, как мотыльки, слетаются на этот огонь. Я вижу это на своем опыте. И когда вы начинаете гореть вместе, результат бывает таким, что хоть атомную бомбу заряжай. И получается все, и выигрываем конкурсы, и что-то новое создаем, и им это нравится. Потому что любое дело должно стать творчеством, а иначе ничего не получится. А если учитель относится формально к делу, то и результата не будет. Ведь и компьютер может из врага превратиться в друга, если поставить его на службу этой мотивации. – Не могу не задать вопрос, который до сих пор остается для многих спорным. ЕГЭ уже давно вошло в штатный режим, и все же до сих пор у этой формы аттестации есть как сторонники, так и противники. Как вы считаете, это достойная альтернатива классическому экзамену? – У меня двоякое мнение об этом. С одной стороны, если рассматривать с точки зрения ученика, то ЕГЭ значительно снижает стресс, который ученик испытывает во время классических экзаменов. К тому же раньше ему приходилось дважды испытывать его: во время школьных экзаменов и во время экзаменов в вуз. Сейчас он хотя бы делает это один раз, и заполнение теста – это все-таки не испытание перед строгой комиссией. К тому же ЕГЭ позволяет попытать счастья сразу в нескольких вузах. Но с точки зрения объективности оценки знаний я всегда к тестовой системе отношусь скептически. Потому что заполнение тестов, наличие тестовых ответов в интернете позволяет ученику не заморачиваться, не анализировать. Особенно странным мне кажется заполнение тестов по русскому языку и литературе. Это же не выявляет в полной мере подготовленность ученика. Нас в свое время учили доносить свою мысль до других, а такая форма исключает возможность аналитического мышления. – Вы, конечно, не филолог, но все же что вы думаете по поводу возврата в перечень выпускных экзаменов сочинения? По этому вопросу споров идет не меньше, чем по поводу ЕГЭ. Сторонники написания выпускного сочинения уверены, что умение грамотно и аргументированно выражать свои мысли – качество, необходимое для образованного человека. Противники же утверждают, что красноречие – это дар свыше, которым обладают далеко не все, и требовать этого от всех нельзя. – Мне кажется, надо оставить выбор. Ведь кому много дано, с тех и спрос должен быть больше. Было бы лучше предусмотреть два уровня: для детей одаренных и для тех, кому трудно формулировать свои мысли. Ведь сделали же в ЕГЭ по математике два уровня: профильный – для тех, кто выбирает математику для поступления в вуз, и базовый – для тех, кому этот предмет не нужен для будущей профессии. Думаю, это справедливо. Зачем требовать от детей того, что они по природе не всегда могут сделать? Беседовала Галина ГАЕВА Фото Николая АНТОНОВСКОГО |
Игорь Орлов: "У слабослышащих спортсменов свой мир" 
