Борис Май: "Госзакупки имеют смысл при условии творческой конкуренции"

Борис Май (слева) с членами экспертной комиссии Михаилом Герцманом и Дмитрием Степановым.

Как мы уже сообщали, после более чем двадцатилетнего перерыва республиканское Министерство культуры возобновило практику государственных закупок произведений профессионального искусства. Средства на их приобретение заложены в долгосрочной целевой программе «Развитие инфраструктуры отрасли «Культура» в Республике Коми». В этом году выделяется 2,6 миллиона рублей, в следующем – в два раза больше. Недавно экспертный совет минкультуры завершил «закупочный» отбор. О том, что именно и по каким критериям будет закуплено, мы узнали у председателя экспертного совета по оценке произведений искусства и, кстати, инициатора возобновления практики госзакупок Бориса Мая.

– Борис Борисович, понятно, почему наши деятели искусства так обрадовались возобновлению госзакупок. Но так ли уж хороша эта практика? Разве в советские времена наряду с высокохудожественными творениями не закупалась и откровенная халтура?

– Согласен, такое бывало. Помню, когда я служил инспектором по искусству, Министерство культуры приобрело одну пьесу, причем очень плохую, за 1 тысячу 200 рублей. По нынешним ценам к этой цифре надо прибавить еще два ноля. Вот какая была поддержка творчества.

– При этом судьба закупленных работ была не очень понятна.

– Да, и с этим тоже не поспоришь. К примеру, существовавший тогда при министерстве выставочный комитет закупал у художников, членов творческого союза, картины, но что будет с ними дальше, особо никого не волновало. Картина могла попасть в музей, в чей-то кабинет, а то и просто в архив министерства. И, собственно, в этом-то нас и упрекали – и вполне справедливо – нынешние руководители республики, когда мы продвигали нашу идею. Но нам удалось отстоять нашу правоту. Тем более что в подавляющем большинстве случаев все-таки действовал жесткий отбор по художественным критериям. Во главе выставочного комитета стоял министр, но там были очень сильные специалисты – председатель Союза художников Рем Ермолин, такие мэтры, как Мамченко, Краев, Борисевич. Что касается музыкальных и драматургических произведений, то они приобретались министерством без подобной оценки – исключительно по представлению председателей союзов писателей и композиторов. Но не забывайте, что председателем Союза писателей был тогда Геннадий Юшков, а Союза композиторов – автор первого коми национального балета Яков Перепелица. То есть это были глыбы, большие величины.

– Закупки позволяли довольно безбедно жить членам творческих союзов, но потом наступил 1991 год, и господдержка прекратилась…

– Не понимаю, почему закупки подаются именно под этим соусом – оказание государством поддержки творческим союзам. Как будто речь идет о бедных, убогих, материально и творчески несостоятельных людях! Творческие союзы сами по себе жили неплохо. Попасть в творческий союз было очень трудно, почти невозможно, ибо были определенные преференции от государства. Например, членам союза композиторов и писателей в придачу к выделявшемуся жилью полагалась дополнительная комната – рабочий кабинет.

– Но тем не менее, как показала жизнь, без госзакупок деятелям профессионального искусства приходится тяжко.

– Идея поддержать наших творцов родилась в ходе творческих конференций. И мы стали ломать голову, как это сделать. Были многочисленные походы к Главе республики и его заместителям. И вот тогда наконец и была выработана окончательная схема. Кстати, проект приказа министра культуры, который был издан в марте, мы написали еще три года назад. Но воплотить идею удалось только с приходом на пост министра Валерия Ивановича Коробова.

– Вы в этом начинании пионеры или есть регионы, где также практикуется закуп произведений искусства?

– Такого нет нигде по стране. Недавно приезжавший в Сыктывкар московский гость из Союза композиторов России даже назвал это идеализмом и романтикой. Обычно по отношению к культуре поступают жестко и прагматично.

– Все-таки как же Вам удалось убедить Главу республики? Интересно также узнать, о какой сумме шла речь.

– Мы подсчитали, сколько примерно нужно денег для закупа – ежегодно 20 миллионов рублей. «Это не вопрос, – сказал Вячеслав Гайзер, – вопрос в целесообразности». Мы объяснили, что все наши действия в этом направлении будут иметь практический выход. Если мы закупаем картину, значит, она должна быть в музее. Если мы хотим купить музыку, то опера и балет должны быть поставлены, инструментальное произведение должно исполняться в музыкальных школах и на сцене.

Причем мы не будем покупать абы какую картину. Это должна быть картина музейного уровня. Пока же, к сожалению, уровень работ, которые так или иначе попадают в нашу галерею, все ниже и ниже. И нас это совершенно не устраивает. Поэтому главное условие госзаказа – конкурентная среда.

Скажем, сегодня у нас явный пробел в репертуаре местных драматических театров. Конечно, осуществляются постановки, но их очень мало. Если у нас режиссеры решаются редактировать самого Шекспира, то что же они творят с нашими авторами? Театры не ставят, потому что драматурги не пишут, а драматурги не пишут, потому что театры не ставят.

Я пытался подсчитать, сколько человек у нас в республике пишут. В Союзе писателей под 50 человек, из которых реально творят 7-8. Кто-то на коми, кто-то на русском языке, ну а переводческая литература вообще отсутствует. Отсутствует конкурентная среда. Значит, у авторов нет стимула или необходимости. Вот мы говорим, что надо стимулировать писателей и драматургов, чтобы они начали писать.

– Известно, что из выделенных на закуп в этом году 2 миллионов 600 тысяч рублей 800 тысяч сразу же ушли на оплату художникам, чьи работы уже давно закуплены, но с ними до сих пор не расплатились. Получается, что вычтенная сумма будет в ущерб всем остальным творческим союзам?

– Да, конечно. Но, во-первых, никто ничего не делил. Это совершенно исключено. Этот принцип нам навязывался: разделить оставшиеся 1 миллион 800 тысяч. Но по какому принципу делить? По принципу количества членов – неразумно: в Союзе писателей 50 человек, а в Союзе композиторов всего семь.

Были и другие доводы. Например, один скульптор нам говорил, что он истратил на свою работу бронзы на 30 тысяч рублей. Я возмутился: мы что, теперь должны искусство оценивать в килограммах? Единственным принципом отбора должна быть художественная ценность произведения, ну и отчасти его цена, поскольку мы ограничены в деньгах.

– То есть чем больше автор запросит, тем меньше шансов, что его работа будет закуплена?

– Необязательно. Я могу сказать вам, что, например, несколько работ Станислава Торлопова были явно занижены по цене. Я бы купил их по другой.

– За сколько?

– Мы договорились, что не будем называть цену журналистам. И вообще категорически никому, потому что настанет такой раздрай!

– Значит, цены Вы не назовете? Но хотя бы имена тех, чьи работы отобраны для закупки...

– Скажу обязательно. Союз художников представил 27 работ, из которых к закупу рекомендованы творения четырех авторов: Вячеслава Кислова («Художники в экстерьере»), Анатолия Капотина («Встреча»), Станислава Торлопова («Вайгач. В бухте покоя») и четыре пейзажа Валерия Шустова.

Писатели предложили 12 пьес. Из этого числа мы рекомендовали закупить пьесу Нины Обрезковой «Духовно» для театра имени Виктора Савина, «Сексот» Александра Суворова (кстати, эта пьеса уже идет в театре, мы решили ее оплатить), Сергея Журавлева «Канкан, или Усть-сысольский кот», и решается вопрос по пьесе Любови Терентьевой.

К закупу рекомендованы все вещи, предложенные Союзом композиторов. Это кантата к 90-летию республики Михаила Герцмана, произведения для детских музыкальных школ Валентины Брызгаловой, Ирины Блинниковой и Натальи Осиповой.

Что касается Союза мастеров, то рекомендовано закупить несколько работ с выставки «Мастер года». Это две шкатулки Василия Попова, три короба Елены Кокориной, салфетки Галины Смолевой и два туеса Артема Чичкарева. Наша цель создать полноценную коллекцию декоративно-прикладного искусства Коми. Пока же некоторые виды техник вообще не представлены никак. Надо заказывать, и творцы начнут восполнять существующие пробелы.

Вообще, идти по линии госзаказа – дело правильное. Надо заказывать оперы, балет, драматургические произведения.

– Разве можно сравнить произведение, написанное по вдохновению, с заказным?

 – Вы исповедуете достаточно расхожее мнение. Но вспомните, Достоевский писал по заказу. Вставал утром, опускал ноги в холодную воду и садился писать. Чайковский по заказу написал «Времена года». Он чертыхался, убивался в письмах, но написал шедевр. По заказу был написан «Реквием» Моцарта. По заказу Третьякова писал Шишкин.

– Хорошо, вернемся к отбору произведений. Споры были жесткими?

– Очень жесткими.

– Кто вошел в экспертную комиссию?

– Могу назвать всех поименно. Председатель Союза композиторов Михаил Львович Герцман, председатель Союза писателей Елена Васильевна Козлова, председатель Союза художников Роман Симхович Бендерский, председатель Союза мастеров Василий Васильевич Попов, начальник отдела искусства Министерства культуры Дмитрий Николаевич Степанов и ваш покорный слуга – председатель.

– Вам предложили возглавить комиссию, учитывая Ваш богатый опыт, или потому что Вы возглавляете движение творческих союзов?

– Наверное, по всем названным причинам. Но самое привлекательное в моей персоне то, что я равноудален от любого автора и союза. Я не композитор, не художник, не писатель, но в культуре, смею надеяться, разбираюсь. И даже несмотря на это, терплю оскорбления, получаю звонки по телефону.

– Что, после произведенного отбора были и недовольные?

– А как же без этого? Но я прекрасно понимал, что так оно и будет.

– Как бы то ни было, экспертный совет выполнил свою работу. В какие сроки будет производиться закуп? И когда авторы смогут получить свой гонорар?

– Сейчас в Министерстве культуры сменился руководитель, вследствие чего образовалась пауза. Новый министр Артур Рудольф хочет во всем этом разобраться. И очень хорошо, что он начинает свою работу на этом посту именно с данного вопроса. Что касается сроков, то у нас протоколы подписаны. Дальше – вопрос не наш, это вопрос министерства.

У нас есть идея: в декабре в Государственном театре оперы и балета показать все, что было приобретено. Мы хотим, чтобы были исполнены музыкальные произведения, показать отрывки из спектаклей, поставленных по закупленным пьесам, представить на выставке закупленные картины и произведения декоративно-прикладного искусства. Чтобы публика посмотрела и оценила.

И вот еще что важно. Если мы покупаем пьесу, то дальше вступает система грантов. Мы – в лице совета по культуре при Главе РК, членами которого мы все являемся, – теперь будем выделять деньги на эту постановку. По заявкам театров выделим средства, обеспечим постановку пьес.

– Это все замечательно, но возникает вопрос: во всех творческих союзах закупки произведены у мэтров, а где же творения молодежи? Что-то не видно включения молодого поколения в этот процесс.

– Процесс старения творческих союзов – беда всеобщая. Ну а почему молодежь не хочет в этом участвовать? Я от многих слышу: а что это нам даст? Но посмотрим, возможно, что этот механизм и подстегнет молодых. Хочешь, чтобы твоя работа висела в музее, чтобы твоя музыка исполнялась, чтобы твой роман был напечатан? Дерзай! А наше дело – стимулировать творцов на создание работ высокого уровня.

Беседовала Галина БОБРАКОВА.

Фото Дмитрия НАПАЛКОВА.

Мы не будем покупать абы какую картину. Это должна быть картина музейного уровня. Пока же, к сожалению, уровень работ, которые так или иначе попадают в нашу галерею, все ниже и ниже. И нас это совершенно не устраивает. Поэтому главное условие госзаказа – конкурентная среда.

 №109 (4746) - 7 июня 2012 года

Иван Урсу: "Автопредприятиям необходимо возмещать убытки"

 Архив рубрики