| Дым Отечества |
24 ноября 2007 года |
Роковая семерка / Герой Советского Союза, бывший узник Печоржелдорлага Иван Воротынцев 17-летним попал в наши края, а в 37 ушел из жизни
Могила И. Воротынцева в д. Мокрец Курской области
З.М. Шабанова
Бюст И. Воротынцева в д. Мокрец
Продолжаем рассказывать о Героях Советского Союза, чьи барельефы установлены на Аллее Славы возле Вечного огня в Сыктывкаре. Сегодняшняя публикация – об Иване Воротынцеве. Волею судьбы 17-летним пареньком он попал в Коми республику. Срок наказания для жителя Курской области прервала Великая Отечественная война. На фронте Воротынцев совершил подвиг и был удостоен самого высокого звания нашей страны. Дорога до Мокреца Летом 2007 года мне вновь довелось побывать в родных местах, посетить Орловскую и Курскую области. Тогда же и созрела мысль побывать на родине Ивана Воротынцева, в Горшеченском районе Курской области. Эта небольшая область, находящаяся в центре России, географически растянулась с запада на восток. От областного центра – Курска – Горшеченский район удален на 140 километров. Но по меркам тех мест он считается отдаленным районом, сельской глубинкой. Уже на курском автовокзале, возле кассы, я заприметил двух пожилых людей. На лацкане пиджака одного из них был прикреплен орден Отечественной войны. Познакомились. Орденоносец – Илья Денисович Подкопаев – оказался жителем Горшеченского района. Чуть позже выяснил, что во время войны он служил радистом в артиллерийском полку. Разорвавшимся снарядом во время одного из артобстрелов его засыпало землей, вовремя откопали, спасли. А вот у Днепра от сильного ранения уберечься не удалось, осколок попал в голову. Восемь месяцев провел в различных госпиталях. Глубокий след, оставшийся с войны, заметен на голове до сих пор. Илья Денисович возвращался домой после лечения в курском госпитале. У него же в Горшечном я и переночевал. Правда, не без приключений. Узнав, что у их отца остановился «на постой» незнакомый человек, дочери Подкопаева, тоже проживающие в райцентре, прислали по указанному адресу наряд милиции. Но стражи порядка быстро разобрались, что привело меня сюда, и, извинившись, удалились. А этот инцидент я привел в качестве иллюстрации, как непросто бывает добывать сведения о делах минувших дней, если даже они связаны с героическими страницами и продиктованы увековечением памяти. И в районном совете ветеранов, и в отделе культуры администрации Горшеченского района мое желание побывать в деревне Мокрец – на родине И.Воротынцева – встретили с пониманием. Хотя до нее лежал неблизкий путь – ведь это одна из самых отдаленных точек района. Сначала я попал в село Нижние Борки, оттуда глава сельской администрации Леонид Андреевич Хаустов и отвез меня в Мокрец. Несмотря на занятость, глава села показал всю округу, места, в которых прошли детство и юность земляка-Героя и где он провел несколько лет, отпущенных ему после войны. Первый парень на деревне В деревне Мокрец остался стоять дом, в котором провел последние годы Иван Воротынцев. А рядом с ним, на открытом пространстве, на высоком кирпичном постаменте, окрашенном в белый цвет, установлен его бюст. Судя по свежим венкам и царящему вокруг порядку, это место не забыто и почитаемо. В отдаленной курской деревушке мне улыбнулась удача встретиться и пообщаться с родной сестрой И.Воротынцева – Зинаидой Моисеевной Шабановой. Женщине уже исполнился 81 год, но она все еще подвижная, активная. И независимая в оценках событий и должностных лиц. Со своей родиной Зинаида Моисеевна не расставалась, трудилась в колхозе, вырастила троих детей. И оставалась хранительницей родовой памяти Воротынцевых. От нее и удалось почерпнуть основные сведения о жизни брата. У родителей Зинаиды Моисеевны – Моисея Максимовича и Татьяны Михайловны – росли шестеро детей. Старший, Иван, родился в 1920 году. Следом за ним шла Зинаида, затем – Анна, Павел, Александр, Виктор. Самый младший родился в 1941 году. Так повернулось в жизни, что все, кроме Зинаиды, ушли из жизни раньше времени. А в нынешнем 2007 году пожилая женщина отметила 50-летие со времени смерти старшего брата Ивана. Когда родилась Зинаида, старшему Ивану было шесть годков. И родители, и братья, и сестры смотрели на него как на опору и надежду семьи. Он хорошо учился в школе, можно было поехать на учебу в город, получить специальность. Но верх взяла нужда, на дальнейшей учебе пришлось поставить крест. В воспоминаниях Зинаиды Моисеевны, несмотря на прошедшие десятилетия, брат словно живой. Среднего роста, широкоплечий, сильный. Открытый для общения, гармонист, танцор. Как говорится, первый парень на деревне. Деревенские девушки сломя голову сбегались на звуки его гармошки, каждая мечтала пройтись по деревенским улицам рядом с гармонистом. А Воротынцев уже тогда из всех местных барышень выделил свою ровесницу Оленьку. Все шло к тому, что он предложит ей руку и сердце. Но жизнь повернулась к молодым спиной, разлучила их на долгие годы. И все же парень и девушка через все трудности и испытания смогли сохранить друг к другу светлые чувства. Уже после войны они соединили свои жизни, поженились. Жестяные галоши Причиной несчастий, обернувшихся разлукой с братом, Зинаида Моисеевна Шабанова называет деревенский магазин. В 1937 году 17-летнего Ивана уговорили стать продавцом. По всему видать, сосватали его в магазин неспроста, с тайным умыслом. Во всяком случае, поставили парня за прилавок без тщательной приемо-передачи товаров. А он, еще почти не видевший жизни, поверил честному слову, что никаких недоразумений не последует. И жестоко поплатился. Через три месяца в магазин нагрянули ревизоры. Они обнаружили недостачу товаров на фантастическую по меркам того времени сумму – пять тысяч рублей. Всю ответственность возложили на молодого продавца. Был суд. Прокурор не пожалел подследственного – попросил осудить его на максимальный срок. Удивляться этому не приходится: в начале 30-х годов в Советской России был принят закон о привлечении к уголовной ответственности даже детей с 12 лет. Ивану Воротынцеву уже исполнилось 17. Он считался взрослым и безо всяких поблажек должен был искупить свою вину на «рабоче-крестьянских стройках» страны. Так он очутился в Печоржелдорлаге. Выпавшие на брата и семью Воротынцевых невзгоды в Зинаиде Моисеевне до сих пор вызывают горечь и сожаление. Лишившись главного помощника, Воротынцевы в довоенные годы хлебнули лиха. Надежду, что рано или поздно все образуется, а Иван вновь возвратится на родину, поддерживали его редкие письма с далекого северного края. Даже между строк угадывалось, как тяжело приходится совсем еще юному брату на лесоповалах. Он, как и все, мерз, голодал, терял силы. Сестре И.Воротынцева запомнилось лагерное изобретение брата: из жести консервных банок он смастерил для себя лодочки, служившие ему обувью. Уже одно это «ноу-хау» говорит, какими лишениями была сопряжена его жизнь (скорее, существование) в лагерях. Один день Ивана Моисеевича Около четырех лет И.Воротынцев пробыл в Печоржелдорлаге. После начала Великой Отечественной войны он, как и многие солагерники, написал заявление об отправке на фронт. Но большой срок, на который он был осужден, заставлял вычеркивать его из списков тех, кто имел право на защиту Родины. Узнав, что фашисты приблизились к его родным местам, Иван не находил себе места, снова и снова обращался к лагерному начальству с просьбой отправить на фронт. В начале 1943 года его освободили из лагеря. А 13 марта Кожвинский райвоенкомат призвал Воротынцева на фронт. Там вчерашнего узника Печоржелдорлага определили в пехоту. Надо ли говорить, с какими нечеловеческими трудностями были сопряжены военные будни солдат этого рода войск. Самым памятным для Ивана Воротынцева стало 11 октября 1943 года. В тот день наши части вели наступление на подступах к селу Гута Межигорская. Путь советским солдатам преградил свинцовый дождь из вражеского дзота. Воротынцев вызвался уничтожить это препятствие. Вооружившись тремя противотанковыми гранатами и прихватив свой автомат, под непрерывным сокрушительным огнем он подполз к огневой точке противника. Гранатой разрушил ее, а гитлеровцев уничтожил метким огнем автомата. Находившиеся неподалеку от уничтоженного дзота неприятельские солдаты открыли по нему огонь. Тогда Воротынцев броском перескочил в разрушенный дзот и вступил в бой с гитлеровцами. Завязалась ожесточенная перестрелка. Автомат из рук он не выпустил даже тогда, когда стал истекать кровью. Бой у незнакомой деревни для солдата закончился лишь тогда, когда, потеряв сознание, он сполз с бруствера захваченного у неприятеля дзота. Жизнь – награда Героический пример боевого товарища воодушевил однополчан. Они ринулись в атаку и, уничтожив на своем пути фашистов, захватили село. Кинулись к разрушенному дзоту, на руках вынесли окровавленного товарища, отнесли его на плащ-палатке в медсанбат. Пуля Воротынцеву угодила в голову, попала в левый глаз и вышла через висок. Изуродованная голова почти не оставляла шансов выжить, выкарабкаться. Но доставшееся от предков поистине богатырское здоровье позволило Ивану Воротынцеву оправиться. Правда, тяжелейшее ранение ускорило его уход из жизни. Уже 29 октября 1943 года, вскоре после памятного боя, был подписан указ о присвоении Ивану Моисеевичу Воротынцеву звания Героя Советского Союза. Удивились и обрадовались этому известию его земляки, потому как тепло вспоминали своего гармониста и отказывались верить, что он преступник. Прочитанное в газетах известие воодушевило и окрылило семью Воротынцевых. Высокое звание, присвоенное сыну и брату, по словам Зинаиды Моисеевны, стало наградой не только за его подвиг, но и за незаслуженно понесенные лишения. В материалах о судьбе И.Воротынцева до сих пор можно встретить приписку, что после окончания войны он демобилизовался и возвратился на родину. Хотя война для него закончилась сразу же после описанного здесь боя. Почему-то в документах даже не упоминается о ранении, которое чуть не стоило Герою жизни. По всей видимости, эти неточности и умолчания связаны с лагерным прошлым Ивана Воротынцева. После боя Война еще не завершилась, когда солдат возвратился в родную деревню Мокрец. После многомесячной госпитальной эпопеи он был худ, изнурен, изможден и самое главное – недужен. Постоянно терзали головные боли, ныли зарубцевавшиеся, но так и не зажившие раны. Левый глаз Воротынцева закрывала черная повязка, которую позднее заменили на косметический протез. У виска, где вышла вражеская пуля, образовалась опухоль. Но надо было жить. И работать. Ведь никаких поблажек фронтовикам-инвалидам в то время не давали. Ивана Моисеевича после войны поставили председателем сельского совета. На этом ответственном посту он оставался до конца своих дней. Боли не утихали ни на один день, без таблеток нельзя было продержаться даже несколько часов. Но, невзирая на это, фронтовик-Герой с утра до заката пропадал на работе. Сил прибавляло то, что наконец любимая Оля стала его женой, подрастали дочери Люда и Галя. Позже фронтовику стали предоставлять путевки, он несколько раз успел съездить в санатории. Всего 12 лет прожил после войны Иван Моисеевич Воротынцев. Он ушел из жизни в апреле 1957 года. Цифра семь стала по-своему роковой в его короткой жизни: в 1937 году 17-летним он попал в сталинские лагеря, а в 1957 году 37 лет от роду незаслуженно рано покинул мир, ради которого, как говорили в старину, не пожалел живота своего. Николай СУРКОВ. Фото автора. Сыктывкар – Курская область |
Музей собирает родовые знаки 
