| Культура |
21 ноября 2012 года |
Без страха в вечность / В музее И.Куратова презентовали посмертные книги трех поэтов
В конце минувшей недели в Литературно-мемориальном музее И.Куратова прошел вечер памяти и одновременно презентация сборников трех поэтов: Василия Журавлева-Печорского, Дмитрия Фролова и Игоря Вавилова. НЕБОЛЬШИЕ книжицы вышли в серии «Народная библиотека», которая с 2010 года выпускается Союзом писателей РК. Это посмертные сборники, поэты ушли из жизни несправедливо рано. Устьцилему Василию Журавлеву-Печорскому, создавшему поэтический памятник своей малой родине, было 50. Дмитрию Фролову, нелепо погибшему в Москве в 1995 году (через неделю после того, как он получил членский билет Союза писателей), не было и сорока. Жизнь Игоря Вавилова оборвалась в прошлом году в возрасте 45 лет. Вел вечер поэт, заместитель председателя Союза писателей РК Андрей Попов. Первым презентовал сборник своего отца «Одолень трава» сын Василия Журавлева-Печорского, поэт, журналист и драматург Сергей Журавлев. Он признался, что по окончании литературного института пытался проанализировать поэзию отца с высоты полученных знаний, но, перечитав стихи, сказал: «Прости, отец, мне еще нужно многому учиться у тебя». – Отца часто упрекали в прозаичности, излишней репортажности. Но я считаю, что его поэзия очень метафорична, образна, – сказал Сергей. СБОРНИК Дмитрия Фролова «Мерцанье белых крыл» представил его однокурсник по филфаку СГУ, ныне – кандидат филологических наук Павел Лимеров, у которого сегодня хранится практически весь архив Дмитрия. Вспоминая, он достаточно красноречиво, стихами самого Дмитрия, описал образ поэта студенческих времен. Поэт в гостях – как скверный анекдот, рассказанный в компании пристойной: он нецензурен, бородат и пьет отнюдь не чай. Беседою застольной он давит на гостей, тем кус не лезет в глотку, а он и рад! А он к бутылке водки через салаты лезет напролом и жмет соседке ножку под столом. Всего за час дитя страстей и блуда намелет столько скверной чепухи, что хоть беги из дома! Ну откуда берет он эти светлые стихи? Дмитрий Фролов не доучился на филфаке СГУ, решил полностью посвятить себя поэзии, поступил в Литературный институт им. Горького. Павел Лимеров поведал, что в последние годы жизни Дмитрий искал симфору – слово, которое бы стало симфонической метафорой. О Дмитрии Фролове вспоминали драматург Любовь Терентьева, поэты Валерий Вьюхин, Олег Уляшев, Нина Обрезкова. – В нем был такой потенциал, который было не вычерпать за одну жизнь, – сказал о поэте прозаик Петр Столповский. – Он мог бы стать путеводной звездой для многих. Не случилось. ОБ Игоре Вавилове говорили со слезами на глазах: еще не остыла боль утраты и время не прописало свои лечебные пилюли забвения. И каждое сказанное о нем слово с болью отдавалось в сердцах трех любящих женщин: вдовы, мамы и дочери, пришедших на этот вечер. Игорь обладал удивительным свойством: ранимое сердце поэта непостижимым образом сочеталось с жизнелюбивым характером обаятельного балагура. Его обожали однокурсники по литературному институту, высоко ценил, хоть и нередко поругивал мастер курса – поэт, писатель Валентин Сидоров. Но при всей своей внешней легкости Игорь был духовным, глубоким и весьма оригинально мыслящим человеком. «Непоправимость бытия» – так названа последняя книга поэта. Бывает тишина стихией, Навалится – и онемеешь сам, Окаменеешь или улетишь Без страха в вечность… Так летает стриж, Невысоко в предчувствии ненастья, Меняя направления и часто В себя вбивая землю, От удара – грохочет гром, И нити тишины становятся дождем. Марина ЩЕРБИНИНА. Фото Дмитрия НАПАЛКОВА
и komikz.ru. |
Восьмой выпуск альманаха "Белый бор" 
