| Дым Отечества |
22 декабря 2007 года |
Разжалованный Герой
Что скрывается за обтекаемой формулировкой «недисциплинированность»,
которая отняла у Филиппа Герасимова высокое звание и фронтовые награды? «Дым Отечества» уже не первый год знакомит читателей
с подлинными биографиями и судьбами земляков, удостоенных
в годы Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза. Их барельефы установлены на Аллее Славы возле Вечного огня в Сыктывкаре, но подробности жизни большинства из них до сих пор остаются неизвестны. На страницах нашего приложения еще в 1998 году был помещен материал о Герое Советского Союза Сергее Щирове, чье имя, увы, не увековечено на центральной площади столицы Коми. Так получилось из-за того, что летчик-Герой попал в воркутинские лагеря уже после войны, после свершенных им подвигов. Хотя никакой вины за ним не числилось, его упрятал за колючую проволоку его личный враг Берия. Теперь можно утверждать, что Сергей Щиров не стал исключением из правил. Его лагерную судьбу разделил еще один прославленный в годы Великой Отечественной войны
ас – Филипп Герасимов, после свершенных подвигов тоже водворенный в лагеря. Сегодняшняя публикация – первая
в нашей республике попытка собрать воедино разрозненные сведения о судьбе еще одного узника-Героя. Двадцатилетний кавалер Имя Филиппа Филипповича Герасимова помещено в двухтомном библиографическом словаре «Герои Советского Союза», изданном в Москве в 1987 году. Он один из 12700 «лучших сыновей и дочерей нашего народа, удостоенных высшей степени отличия СССР». Такое определение предваряет первый том книги. Хотя справочник увидел свет на заре «перестройки», в 1987 году, в нем не содержится даже намека на «темные пятна» в биографиях героев. Можно лишь догадываться, почему одни, скажем, родившись в центре России, на фронт призывались с Севера, из Сибири, из казахстанских степей... Одним словом, Герои Советского Союза в двухтомнике представлены без всяких недостатков и шероховатостей как «образцы революционного оптимизма и целеустремленности». Биография Филиппа Герасимова самая что ни на есть рядовая. Он родился в 1921 году в деревне Клюево Островского района Псковской области. Можно догадаться, почему крестьянский паренек, окончив семилетку, сразу же подался в недалекий Ленинград. Не за знаниями, за куском хлеба. Стал работать на заводе, получил специальность токаря. Из заводских стен питерского «Арсенала» и вышел в люди. Начал посещать аэроклуб. В 1939 году призвали в армию. Попал на службу в Военно-морской флот. С морской авиацией и решил связать свою жизнь. Накануне войны – в июне 1941 года – окончил Ейское военно-морское авиационное училище. Уже в июне 20-летний Герасимов был на фронте. А менее чем через год, в 1942-м, его подвиги были отмечены «Золотой Звездой» Героя Советского Союза. Указ о присвоении высокого звания подписали в апреле 1942 года. Лишь под занавес того же года – в декабре – летчик отметил свой 21 день рождения. Согласитесь, даже в богатое на подвиги и героев военное время таких юных кавалеров «Золотой Звезды» было немного. Рация для партизан К счастью, фронтовые будни и военные подвиги Филиппа Герасимова остались запечатленными в военной и мемуарной литературе. Сведения о нем можно почерпнуть из книги «Псковичи – Герои Советского Союза», а также в сборниках, рассказывающих о фронтовых авиаторах. Приводим из них несколько эпизодов. «...В четвертый раз заходил Герасимов на посадку. Хоть партизаны и постарались удлинить и расширить бывший загон для зубро-бизонов, но все равно полянка сто на двадцать метров была явно мала даже для такого неприхотливого самолета, как «ПО-2». В машине находился радист с рацией. Они нужны были партизанам для связи с Севастополем. Будет связь – будут боеприпасы, продукты и медикаменты, а значит, будет ликвидировано тяжелое положение, в котором оказались эти люди. Задев колесами верхушки деревьев, Герасимов бросил самолет в крутое скольжение. Казалось, машина врежется в землю. Все свое мастерство вложил летчик в этот маневр. До земли оставалось метра два, когда ему удалось перейти на горизонтальное планирование. Длины поляны ему не хватило. Въехав колесами в канаву, самолет остановился. Хвост задрался вверх, винт разлетелся в щепки. – Ты живой? – спросил Герасимов радиста. – Живой. – А рация? – Кажется, в порядке. – Ну, тогда давай вылезать. Подбежали партизаны, бросились обнимать, целовать прилетевших. Молодая женщина протянула летчику букетик полевых цветов... Им было чему радоваться. В первые месяцы 1942 года из-за отсутствия регулярного снабжения запасы продовольствия истощились. От недоедания и холода участились случаи заболеваний. Лечить больных было некому и нечем. Но самое главное – у партизан не было в достаточном количестве боеприпасов, без которых невозможно вести активные действия против немцев, добывать при этом и продовольствие, и медикаменты, и оружие, и те же бое-припасы. Помочь партизанам мог только осажденный, но стойко сражавшийся Севастополь. Посланцы партизан, с неимоверными трудностями перебравшись через линию фронта, пришли в город. Решение Военного совета Черноморского флота состоялось в тот же день: послать самолет для связи с последующей переброской всего необходимого партизанам. Задача эта была очень трудной, и выполнить ее мог лишь человек исключительной храбрости и мужества, в совершенстве владеющий техникой полета. В севастопольской авиационной группе таких летчиков было немало. Командир, полковник Дзюба, выбрал Герасимова, которому, кроме всех других качеств, необходимых летчику-истребителю, были присущи необыкновенная аккуратность и точность в любом деле, в выполнении любого приказа. Да и боевых заслуг к этому времени у него было побольше. Два ордена Красного Знамени окончательно перевесили в его пользу. И вот Герасимов у партизан. Без промедления радист связался с Севастополем. К ночи над лесом загудели транспортные самолеты, сбрасывая на парашютах драгоценный груз. А через несколько дней фашисты уже почувствовали на себе силу партизанских ударов. Облегчило это и положение защитников осажденного города. Задание выполнено. Герасимову предстояло не менее трудное дело – вернуться в часть. Отремонтировать разбитый самолет не удалось. Надо было возвращаться через линию фронта. Из Севастополя выслали специальную группу моряков для переправы. Через шесть суток полковник Дзюба тискал в объятиях своего подчиненного. А еще через два дня отдохнувших Герасимова и сопровождающих его моряков вызвал член Военного совета, дивизионный комиссар И.М.Кулаков. – Всех представить к наградам, – сказал он, обращаясь к начальнику штаба. Уже потом Герасимов узнал, что накануне этой встречи командующий Черноморским флотом и член Военного совета подписали представление его к званию Героя Советского Союза. Вскоре на груди отважного летчика засияла «Золотая Звезда». Самолет разбился, пилот жив «Но так продолжалось всего несколько минут. Немцы опомнились. Не менее тридцати «фокке-вульфов» вырвались из облаков. Завязался бой. Наших истребителей было меньше, но они имели преимущество в маневренности. Разбившись на неравные группы, немцы атаковали советских асов. За самолетами Герасимова и Глазкова погнались восемь самолетов врага. Герасимов сделал глубокий вираж влево, первая пара «фокке-вульфов» проскочила мимо. Но вторая пара заходила ведомому в хвост. Остальные две пары шли следом. Прочертили небо первые огненные трассы. Герасимов понимал, что при такой обстановке обязательно собьют его или ведомого. Он увеличил скорость, приблизился к хвосту ближайшего вражеского самолета и точной очередью зажег его. Фашисты стали наседать на ведомого. Герасимов не заметил, когда подбили ведомого. Оглянувшись, он увидел, что самолет Сергея сваливается влево. Оглянувшись вторично, увидел, что горит правая плоскость самолета Глазкова. И вот самолет Сергея резко «клюнул» носом вниз, взорвался в воздухе. Ощущение невосполнимой потери длилось не больше секунды. Герасимов оглядел небо. Снова появился «фокке-вульф». Он яростно бросился к ближайшему вражескому самолету. Короткая очередь – фашист устремился к земле. Герасимову вдруг стало весело. «Давай следующего», – сказал он себе и рванул машину в лобовую атаку. Два самолета стремительно сближались. Огоньки пулеметных трасс неслись навстречу друг другу. В последнее мгновение мужество изменило врагу. Он отвернул влево и, получив в борт первую порцию пуль, стал разваливаться в воздухе. Но и Герасимову не поздоровилось. Немецкий летчик был мастером своего дела. И он тоже сумел всадить снаряд в истребитель. Причем точно. Пройдя поверх фонаря, снаряд разорвался около киля. Изуродованная машина слушалась плохо. Кончился боезапас. На исходе было и горючее. «Вот и все, – мелькнуло в сознании Герасимова. – Теперь осталось только одно – таран». Он посмотрел вокруг. Но таранить было некого: не выдержав натиска советского аса, фашисты позорно бежали... Техник Герасимова Иван Кукорцев только покачал головой, когда летчик с большим трудом посадил разбитую машину. – А мне сообщили, что ты погиб, – тихо произнес он. – Жаль Сергея. – И добавил сокрушенно: – И машину жаль. На этом самолете, кажется, больше летать нельзя...» Этап на Воркуту Смелого пуля боится... Эти слова про таких, как Филипп Герасимов. В авиаполку, где он служил, о его храбрости ходили легенды. Трижды за время войны его считали погибшим. Шесть раз он горел и тонул. На его счету 54 воздушных боя, сбил лично шесть и в группе четыре самолета противника. Кроме звания Героя Советского Союза был удостоен ордена Ленина, четырех орденов Боевого Красного Знамени, ордена Отечественной войны I степени... Казалось бы, вот он, безупречный «сталинский сокол», живой образец для подражания. Увы, в жизни почти не встречаются люди, лишенные слабостей и недостатков. Дерзость и бесстрашие, проявленные в небе, стали подводить Филиппа на земле. Первый раз тучи над ним сгустились еще летом 1943 года. За недисциплинированность его отправили в штрафной взвод. Проштрафившийся Герой Советского Союза очутился на Малой Земле под Новороссийском. Здесь был зачислен в морскую пехоту. Всего три месяца понадобилось разжалованному офицеру, чтобы смыть с себя «позорное пятно». Уже 13 октября 1943 года его восстановили в звании, вновь приняли в авиацию. В составе авиации Балтийского флота он воевал до Победы. Последний вылет совершил 9 мая 1945 года. А в 1946 году 25-летний Герой войны попал под трибунал. Кстати, в нашей стране есть периодическое издание, сотрудники которого на протяжении многих лет ищут сведения о Героях-«лишенцах». Это военно-исторический журнал «Кавалеръ». Так вот, сотрудник этого журнала В.Конев и сообщил, что Ф.Герасимов угодил под трибунал за оскорбление начальства. В документах и характеристиках, связанных с его службой в авиации, присутствует и формулировка «пьянство». Не надо доказывать, какое распространение эта пагубная страсть получила среди фронтовиков. Особенно тех, кто вынес на себе неимоверные тяготы войны и остался жив. Понятно, что от них доставалось и начальству, особенно тем, кто войну пережил не высовываясь, ничем не рискуя... Скорее всего, такая схема и привела Герасимова на скамью подсудимых. Военный трибунал Военно-воздушных сил Северо-Балтийского флота отмерил Филиппу Герасимову по статье 193 пять лет лагерей. Этапом его доставили в Воркуту. Примечательно, что по каким-то причинам осужденного не сразу лишили звания Героя Советского Союза. Спохватились лишь два года спустя, в 1948 году, тогда же Героя войны оставили без званий и наград. Золотые руки Как сообщили в архиве МВД по Республике Коми, личное дело заключенного Филиппа Герасимова уже уничтожено. Осталась лишь учетная карточка, по которой можно проследить его перемещения по воркутинским зонам. Некоторое время он работал в совхозе «Пригородный», становился обитателем ОЛПов 62, 85, 30, трудился на Воркутинском механическом заводе... То, что Филипп Филиппович имел золотые руки, подтвердилось и в его послелагерной биографии. После досрочного освобождения некоторое время он работал в рыболовецком колхозе. Затем до самой пенсии в Ленинградском высшем военно-морском инженерном училище, расположенном на Дворцовой площади. Здесь руками мичмана Герасимова сделано множество устройств и моделей, необходимых при обучении корабельных инженеров: бассейн с буксировочным устройством, самоходная модель ракетной подводной лодки с программным управлением, модель корабля на воздушной подушке... За создание последнего Герасимов получил поощрение от главнокомандующего ВМФ страны. Почти пять лет, проведенных в лагере, надо думать, для Герасимова не прошли бесследно. Без малого 15 лет ему понадобилось для того, чтобы добиться восстановления в звании Героя Советского Союза. Лишь 30 сентября 1965 года отнятые звания и высокие награды родины ему были возвращены. Филипп Филиппович Герасимов из жизни ушел в 1991 году. За прошедшие 16 лет многое изменилось в стране. Претерпело изменения и военно-инженерное училище, в котором он после войны долгие годы трудился. Теперь это военно-морской инженерный институт. Бывшего преподавателя Героя Советского Союза Герасимова там сразу не припомнили. Но обещали найти сведения о нем и, может, даже связаться с его родными. Если улыбнется удача, у этой публикации появится продолжение. И тогда, возможно, станут более ясными мотивы лишения Героя-фронтовика высокого звания. Татьяна КОТИК, старший научный сотрудник Воркутинского краеведческого музея; Анна СИВКОВА, корреспондент газеты «Республика». |
Маленькая "Третьяковка" для жителей Троицко-Печорска 
