Василий Прокашев: "Профсоюз для бизнеса" превратился в коммерческую структуру"

Сегодня строительные сайты пестрят предложениями вступить в саморегулируемую организацию (СРО) всего за три дня и по выгодной цене – от 20 тысяч рублей. Взяв на себя функции государства по контролю за допуском на рынок работ и услуг, за качеством исполнения работ и за уровнем профессиональной квалификации работников, на деле некоторые профессиональные сообщества попросту превратились в конторы по выкачиванию средств, готовые предоставить любую разрешительную документацию за приличное вознаграждение. Об этом в беседе с нашим корреспондентом рассказывает член Общественной палаты РК Василий Прокашев.

– В свое время много говорилось об уменьшении влияния государства на экономику, на малый и средний бизнес. Одним из реальных шагов к снижению прессинга и административных барьеров стало введение механизма саморегулирования взамен получения лицензий на право осуществления деятельности. Напомню, в 2002 году вышел в свет закон о несостоятельности (банкротстве), и Федеральное агентство по финансовому оздоровлению и банкротству было упразднено. После этого в СРО объединились арбитражные управляющие. После нескольких лет их работы в свободном плавании в 2007 году появился закон о саморегулировании. В итоге СРО создали строители, риэлторы, проектировщики, оценщики, энергоаудиторы.

Все с нетерпением ждали, что с уходом государства станет меньше препон, откроется прямая и короткая дорога к развитию отраслей, саморегулируемая организация будет мотивировать своих членов заниматься технологической модернизацией. Но, к сожалению, чаяния не оправдались. Более того, объединения так и не стали «профсоюзами для бизнеса», цеховыми лобби. А ведь предполагалось, что СРО будут вести диалог с властью, защищать интересы профессионального сообщества вплоть до участия в формировании нормативной базы, что предусмотрено законом о СРО. К примеру, в строительстве это может быть разработка техрегламентов. Тем более что не все они сформированы и введены в действие.

– Почему эксперимент провалился?

– Эксперты признают, что участники СРО после получения допуска к работе забывают о саморегулировании и с головой уходят в свой бизнес. А процесс саморегулирования предполагает активное участие в организационной работе объединения. Но этого не произошло. Может, повлияли экономический кризис, дефицит земельных участков и подрядов, заморозившие стройку. Между тем пассивностью членов СРО воспользовались предприимчивые люди, которые, придя к руководству целым рядом СРО, выстроили политику таким образом, что профессиональные объединения превратились из контролирующих в чисто коммерческие структуры, которые сами по себе стали прибыльным бизнесом. Например, есть определенная категория предприятий, оценка имущества которых для продажи должна проходить экспертизу в Агентстве по управлению госимуществом в Москве. Однако, если не сто, то 99 процентов всех отчетов оценщиков и у нас в республике, и в целом по России получают отрицательное заключение Росимущества. А СРО, доработав немного документ, выдает положительное заключение. Закон о банкротстве предоставляет право СРО на такой род деятельности. После этого оценка легализуется, и документ используется. Причем Росимущество не имеет права брать за экспертизу деньги, а СРО работает только на возмездной основе. Любопытно, что если изначально экспертиза обходилась в 60 тысяч рублей, то сегодня цена перевалила за сто тысяч. Учитывая, что по России таких экспертиз проходит в год десятки и сотни тысяч, то нетрудно сделать вывод, что только одно направление деятельности СРО может приносить миллионы, а то и миллиарды рублей дохода.

– Получается, полная свобода действий на деле обернулась полной бесконтрольностью?

– Отчасти, да. Ведь что получается? Либо оценщики столь низкой квалификации, что не могут пройти экспертизу, либо имеет место сговор чиновников и СРО, который дает возможность получить дополнительный заработок. Это и есть коррупционная составляющая, которая дает возможность процветать коммерческой деятельности профобъединений. И это не единственный пример. Существует система аккредитованных организаций при СРО. И членам саморегулируемой организации настоятельно рекомендуют работать, повышать профессиональный уровень или страховаться, в общем, сотрудничать только с определенными компаниями. Это также определенный источник дохода для СРО. Понятно, что обвинять поголовно все саморегулируемые организации в выкачивании денег нельзя. Но практика такая есть.

– Получается, любая фирма может купить разрешение на право застройки? И никого не волнует, что дом, построенный компанией-непрофессионалом, может рухнуть?

– Да. Препон для вступления в СРО, кроме финансовых, нет. Порядок упрощенный, минимизированы правила проверки организаций. Работает система льгот при страховании ответственности, что провоцирует создание новых компаний под крышей СРО. К примеру, после выхода в 2009 году закона об энергосбережении число предприятий, занимающихся энергоаудитом, выросло в России всего за полгода со ста до трех тысяч. Кто же поверит, что у них есть квалифицированные специалисты, оборудование, приборный парк?! По правилам в компании должен быть определенный штат квалифицированных инженеров, специалистов. Но они могут числиться, но не работать в ряде фирм. Вместе с тем формально все документы в СРО присутствуют. Речь идет о стандартах профессиональной, контрольной деятельности. Но зачастую все это есть лишь на бумаге. Несколько лет назад в республиканских СМИ был материал, в котором специалисты ЦСМ приводили данные по качеству стройматериалов и конструкций. По их данным, не менее половины поступающего в республику металла не соответствует действующим нормативным требованиям. А ведь та же арматура – это прежде всего безопасность зданий, особенно в условиях отмены сертификации стройматериалов, кроме сертификации на оконные и дверные блоки и строительную пену. СРО не занимается вопросами контроля качества материалов и конструкций, что может привести к печальным последствиям. Я уж не говорю о безопасности стройматериалов, только 30 процентов из которых соответствуют экологическим стандартам и могут использоваться без вреда для здоровья человека, 40 – опасны, остальные – потенциально опасны при определенных условиях. Хотя профобъединения могут и имеют право проводить выборочные проверки стройбизнеса с использованием лабораторных испытаний. Но к услугам экспертов местное строительное сообщество почти не прибегает, за исключением иностранных компаний, к примеру, ОАО «Монди СЛПК», газовиков, сербской стройкомпании, так как на Западе не принимаются работы без заключений специализированных лабораторий.

– Скажите, пару лет назад нашумела история с поселком Поляна в Сосногорском районе, где были построены дома для переселенцев из ветхого и аварийного жилья. Дома были сданы с грубыми недоделками. Разбирались на уровне руководства республики. А наша СРО – «Союз строителей РК» – принимала участие в разборе полетов?

– Я не слышал о том, чтобы СРО подключалась к решению этой проблемы, хотя они в первую очередь должны были откликнуться и отреагировать вплоть до исключения бракодела из объединения. У нас же из СРО исключаются лишь те предприятия, что перестают работать или не выплачивают взносы. А вот за некачественную работу наказывают лишь в единичных случаях, так как преобладает формальный контроль за деятельностью коллег по цеху.

– Зачем же тогда создавались компенсационные фонды, которые гарантируют возмещение убытков в случае некачественной работы?

– Мне приходилось участвовать в работе нескольких СРО в нашей республике, за исключением оценщиков. Но на памяти нет ни одного случая использования средств фонда в качестве компенсации убытков при строительстве, в арбитражной деятельности. Я не думаю, что все так безупречно, что никто не обращался с жалобой. Кроме того, большинство граждан, не получивших услугу должного качества, не информировано о том, как грамотно составить претензию на возмещение убытков.

– При неудачно проведенном эксперименте, как правило, ищут виновника. Кто это в нашем случае?

– Отчасти виновато и само государство. Ведь за СРО есть надзирающие органы. К примеру, если это строительство или энергоаудит, то Ростехнадзор, если арбитражные управляющие, оценщики – Росреестр. Практика показывает, что Росреестр занимается контролем за работой саморегулируемых организаций, а вот Ростехнадзор попросту само-устранился от этого, о чем неоднократно говорилось на различных отраслевых съездах. Государству рано уходить из этой сферы и отпускать бизнес по течению. Нужно наладить механизм саморегулирования через повышение активности самих участников рынка, которые бы выбирали эффективное руководство СРО. А оно в свою очередь отстаивало бы интересы членов объединения. К примеру, очень много жалоб бывает на арбитражных управляющих, часть из которых после разбирательств в судах оказывается необоснованной. При этом за годы работы не было фактов, чтобы на сторону невинно обвиненного коллеги встала СРО, которой проще избавиться от проблемного члена объединения, нежели встать на его защиту.

Необходимо налаживать консультационный обмен с профильными министерствами и ведомствами, чтобы проводить инициативы на федеральный уровень. Кроме того, закон о СРО носит рамочный характер. А значит, проф-объединения могут участвовать в разработке подзаконных актов, отсутствие которых во многих сферах тормозит работу. Также в поле зрения объединений должна быть работа над формированием критериев допуска к работам, мероприятий по повышению квалификации персонала, нормативно-техническая документация. Но без поддержки со стороны госорганов это непосильный груз для СРО.

– Вам не кажется, что перечисленные проблемы характерны больше для СРО, образованных не у нас в регионе, а для удаленных от Коми, например, московских, питерских СРО, в которые вступают некоторые наши предприятия?

– У оценщиков всего 2-3 саморегулируемые организации по России, включающие тысячи предприятий. Конечно, такая махина работает не так слаженно, как хотелось бы. Им физически сложно собраться для принятия управленческих решений. У нас есть родная строительная СРО – «Союз строителей Республики Коми», у которого есть возможность собраться, обсудить проблемы, организовать совместные группы для отправки на обучение. У них есть планы проверок, к примеру, в апреле предстоит проверить 30 предприятий республики. СРО в ходе проверок выдает предписания для исправления выявленных недочетов в работе. Но опять же вся эта работа носит формальный характер. И дело здесь не в лидере. Тамара Александровна Уланова постоянно озвучивает дельные инициативы по улучшению состояния отрасли и тянет на своих плечах бизнес. Здесь нужно общее желание и усилия.

Марина ЛЫСАКОВСКАЯ.

Фото Дмитрия НАПАЛКОВА.

Государству рано отпускать бизнес по течению. Нужно наладить механизм саморегулирования через повышение активности самих участников рынка, которые бы выбирали эффективное руководство СРО. А оно в свою очередь отстаивало бы интересы членов объединения.

 Архив рубрики