Елена Диева: "Окружающие часто не слышат нас"

Сегодня наш собеседник – Елена Диева, председатель Коми регионального отделения Всероссийского общества глухих (ВОГ). Уже из названия организации, во главе которой стоит

Елена Нифатовна, ясно, с какими проблемами ей приходится сталкиваться, какого рода вопросы решать. Проблемы

людей, лишенных слуха или слабо слышащих, для нее особенно близки и понятны еще и потому, что она сама инвалид по слуху, и окружающий мир, как и для многих

ее друзей, образно говоря, объят абсолютной тишиной. Несмотря на врожденный недуг, она тем не менее находит силы помогать другим.

– Елена Нифатовна, в конце ушедшего года Коми региональное отделение ВОГ отметило 75 лет со времени образования. Когда-то это была достаточно мощная и многочисленная организация, «первички» имелись во всех городах и районах республики. И везде была создана производственная база для работы инвалидов по слуху. Как обстоит дело сейчас?

– И прошлый, и позапрошлый годы были для нас юбилейными. В 2007 году исполнилось 75 лет Коми региональному отделению ВОГ, а в 2006-м – Всероссийскому обществу глухих. «Красные» даты отметили хорошо, спонсоры помогли организовать в нашем центре чаепитие, мы получили в подарок необходимые в нашей жизни вещи – телевизор, цифровые фотоаппараты... Все остались довольны. Главный же итог юбилеев – они помогли лишний раз собраться вместе, встретиться, пообщаться. Для инвалидов по слуху даже эти обыденные для других события перерастают в значимые. Мы имеем возможность почувствовать себя наравне с остальными. Согласитесь, что это дорогого стоит.

К сожалению, число людей с пораженным слухом на убыль не идет. Несмотря на все достижения медицины, врожденная глухота до сих пор считается неизлечимой. Причины этого страшного недуга различны. Например, наследственный фактор: немало случаев, когда у глухих родителей рождаются глухими и дети. Хотя бывает и наоборот: родители не слышат, а у детей хороший слух. Увеличению числа неслышащих людей способствуют болезни, различного рода инфекции, нарушение экологии. Счет же операциям по вживлению имплантантов детям в раннем возрасте идет в стране лишь на десятки. Да и кто может в нашем обществе позволить себе «роскошь», которая переваливает за миллион рублей?

Столь подробно на причинах возникновения глухоты я остановилась, чтобы напомнить: от этого, как, впрочем, и от других недугов, никто не застрахован. Но, даже попав в беду, лишившись слуха, нужно жить, в меру сил работать. Да и как выжить инвалиду по слуху, если не работать. Ведь его пенсия составляет всего около трех тысяч рублей. Но когда меня спрашивают, где чаще всего трудятся наши инвалиды, я с тоской отвечаю: «Дворниками, техничками». И это в лучшем случае. Большинство из них безработные, вынуждены еле-еле сводить концы с концами, хотя и находятся в трудоспособном возрасте. Работы для неслышащих и слабослышащих сейчас нет. Те производства, которые были раньше и где могли трудиться инвалиды, свернуты, уничтожены. Помогают свои же: соседнее с нами общество слепых, к примеру, нашло возможность устроить инвалидов по слуху на работу в цех по изготовлению щеток, специальных щетинных ковриков. Единственный цех, который остался под крылом нашей организации и находится в Сыктывкаре, – переплетный. Там сейчас трудятся три человека.

– Сколько человек объединяет сейчас Коми отделение ВОГ?

– В нашу общественную организацию входят 440 инвалидов. Конечно, это далеко не все глухие и слабослышащие жители республики. Их число значительно больше. Но одни не желают объединяться, так как не видят для себя пользы от этого. Другие, особенно слабослышащие, изо всех сил стараются не поддаваться болезни и, как я говорю, стараются слышать. К слову, тенденция увеличения глухих и слабо-слышащих людей наблюдается и по России, и во всем мире.

– На ваш взгляд, в чем кроется основная причина отсутствия работы для инвалидов по слуху?

– Любой работодатель привык общаться с обычным человеком, который хорошо слышит и без запинки отвечает на его вопросы. И вдруг перед ним предстает особенный, отличный от других претендент на какую-то должность. Он в панике: как с глухим разговаривать, общаться, что с него требовать? Эта цепочка недоумения, непонимания «расцепляется» просто: следует отказ в предоставлении работы. Таких примеров можно привести множество. С другой стороны, на Западе эта проблема уже давно снята с повестки дня. Там азам жестового языка обязательно обучают не только людей, в силу специфики своей деятельности часто сталкивающихся с инвалидами – медиков, соцработников, милиционеров, но и рядовых граждан. Жестовый язык во многих странах, можно сказать, узаконен на правах государственного.

– Знаю, что проблема подготовки сурдопереводчиков – одна из самых злободневных и острых, стоящих перед вами...

– У нас настоящий голод на переводчиков. Недавно мы почти на пару месяцев оставались без сурдопереводчика, и все дела застопорились. Ведь инвалиды по слуху, по большому счету, обычные люди, у них те же проблемы, которые нужно ежедневно решать. Кому-то необходимо зайти в расчетно-кассовый центр, другому – в управление соцзащиты, третьего приглашают на судебное заседание... Как глухому человеку обойтись без переводчика, обходя эти и другие инстанции? Между тем сурдопереводу, азам жестового языка не обучают даже на факультете социальной работы Сыктывкарского университета. Есть, правда, энтузиасты, едут в Москву, проходят курсы по сурдопереводу. Но, приступая к работе, уже вскоре вынуждены расстаться с ней. Причина банальна – мизерная зарплата. Мы поднимали вопрос, чтобы час работы сурдопереводчика оплачивался хотя бы по минимальному тарифу – 50 рублей. Но пока наши усилия тщетны.

Жестовым языком с детства овладевают глухие и слабослышащие. Но и тут закавыка: обычно этот язык у них бытовой, неточный. Здесь, как и в любом языке, требуется знать свод необходимых правил, овладеть жестовой и мимической культурой. Кто этому научит?

– Еще не так давно остро стоял вопрос о снабжении инвалидов слуховыми аппаратами. Теперь принят федеральный закон о предоставлении инвалидам по слуху необходимых технических средств: телевизора с телетекстом, мобильного телефона, телефакса. Как у нас в республике осуществляется эта программа?

– Очень нужный и своевременный закон. Без современных технических средств глухие люди обречены на полное одиночество. Тем более на телеэкранах передач с субтитрами почти не осталось. Лишь на РЕН-ТВ немного времени отведено передачам для глухих. Предоставление современных технических средств осуществляет Фонд социального страхования. Городские инвалиды получают телевизоры, телефоны. Это достаточно дорогостоящая техника, большинству из инвалидов по слуху она не по карману. Цена одного телевизора с телетекстом, например, достигает 13 тысяч рублей. Жаль, что пока не все инвалиды, особенно в глубинке, знают о таких льготах. Для них неимоверными трудностями сопряжен и сбор необходимых справок.

– В интернете можно почерпнуть немало курьезных и абсурдных историй о том, какие барьеры приходится преодолевать инвалидам, чтобы обзавестись, к примеру, бесплатными слуховыми аппаратами. Минздравсоцразвития РФ недавно ввело новые правила обеспечения ими. Раньше такой прибор выдавался лишь по рекомендации отоларинголога. Теперь для его получения необходимо провести биологическое исследование крови, пройти терапевта, невропатолога, окулиста, гинеколога... Зачем? Ведь ни одно заболевание не является противопоказанием для ношения слухового аппарата...

– С подобными или схожими проблемами к нам обращаются часто. Вот свежий пример. Женщина из прилузской деревни, инвалид по слуху, вынуждена была несколько раз ездить до районной больницы, а затем приехать в Сыктывкар. Так как лишь в столице республики делают аудиограмму – определяют степень сохранения слуха. Представьте, во сколько обошлись эти поездки инвалиду. Кстати, необходимая процедура для инвалидов по слуху – проведение аудиограммы – вызывает и больше всего недовольства с их стороны. Часто приборы фиксируют «остаточный слух», в то время как человек уже ничего не слышит. А раз остатки слуха сохранились, то он лишается и льгот. В таких ситуациях очень важны квалификация, профессионализм врача, его способность поставить себя на место пациента. Мы же в меру своих сил стараемся помогать этим людям, добиваясь и для них распространения предусмотренных льгот.

– В республике хорошо поставлено обучение глухонемых детей речи, получение ими образования. Уже много лет успешно работает специализированная школа для детей с нарушением слуха в сыктывкарском пригороде Максаковка. На базе профессионально-технического лицея № 34 в столице республики в двух группах обучают глухих детей компьютерному программированию и швейному делу. Что, на ваш взгляд, необходимо сделать для дальнейшего закрепления детьми полученных навыков, где они могут найти себя?

– Приложение знаний и навыков можно найти только в работе. А это значит, необходимо создавать и предусматривать рабочие места для инвалидов. Есть необходимость и в интеграции в деле трудоустройства инвалидов соседних областей и республик. В нынешнем году группы учащихся-инвалидов в лицее № 34 получают дипломы. В сентябре должны приступить к учебе две новые группы, в каждой – по 15 человек. Но 30 неслышащих учащихся набрать сложно, может, даже будет невозможно. Тогда возникает опасность закрытия специализированных групп. Выход напрашивается такой: привлечь в эти группы учащихся из соседних регионов.

– Елена Нифатовна, разговаривая с вами, не могу не спросить и о вашей судьбе. Как вам удалось избежать плена одиночества, научиться разговаривать? Кто помогает оставаться в курсе проблем окружающих вас людей, искать выход из жизненных тупиков?

– Биография у меня обыкновенная. Родилась в Новгороде. О том, что я ничего не слышу, родители узнали поздно. Они просто думали, что я отстаю в развитии. Ошеломивший их диагноз поставил мне пожилой доктор. Из-за отсутствия слуха я почти не разговаривала. После диагностики попала в Ленинград. Определили в специализированную школу для слабослышащих. Проучившись там два года, можно сказать, обрела голос, научилась разговаривать. Родители в это время переехали в Ухту. Из питерской школы меня забрали, сказав, что в Коми имеется подобное учебное заведение. Но родители его не нашли. Стала я учиться в массовой школе. За два года учебы там лиха пришлось хлебнуть вдоволь. Ведь я абсолютно ничего на уроках не слышала. Тогда же смогла оценить по-настоящему язык жестов. У тех учителей, которые жестикулировали, объяснения сопровождали «манипуляциями», я и уроки понимала лучше. На других же для меня царила сокрушительная тишина.

Откуда-то мама узнала, что есть специализированная школа для слабослышащих в Перми. Там я окончила 12 классов, выучилась на портниху. В Ухте стала работать в ателье «Северянка», вышла замуж. Муж был слабослышащим. Один за другим появились трое детей.

– Не возникало опасения, что дети родятся глухими?

– Конечно, боялась. Считаю, что мне очень сильно повезло – все дети хорошо слышат. Старшие сыновья получили высшее образование, дочь – школьница. Внуку годик исполнился. Что еще нужно для человеческого, женского счастья?

Не замыкаться на семейной жизни, быть активной, находиться в гуще дел и забот – это, видимо, в моем характере. Кто, если не я? С этим и живу, помогаю чем могу людям, лишенным радости слышать.

– Что в окружающей жизни у вас вызывает особое неприятие?

– То, что многие люди, в том числе некоторые чиновники, не слышат нас. Самый простой и свежий пример. Сейчас в нашем офисе установлен факс, и я прошу звонить и передавать информацию на него. Но многие упорно игнорируют это предложение, даже не удосуживаются подумать, что звонят человеку, лишенному слуха.

Беседовала Анна СИВКОВА.

 Архив рубрики