Китайское братство

/ Земляки из Поднебесной оставили в Сыктывкаре потомство и добрую память

Ван Син Вен с дочерью Тамарой.

На протяжении веков и десятилетий Усть-Сысольск оставался единственным городом обширного Коми края, его центром, своеобразным средоточием. Небольшая «зырянская селитьба», застроенная добротными деревянными домами и величественными каменными храмами, почти до середины ХХ столетия сохраняла и близкий к первоначальному облик, и лица необщее выраженье. Но затем набирающая обороты урбанизация нивелировала его, старый Усть-Сысольск уступил место многоэтажному Сыктывкару.
И лишь в памяти коренных горожан и старожилов он продолжает жить другим, совсем непривычным для большинства наших современников: деревянным, уютным, одноэтажным. Откликаясь на многочисленные пожелания наших читателей, мы решили оглянуться назад и попытаться представить, показать со страниц газетного приложения старый Сыктывкар – Усть-Сысольск. Рассказать не только историю памятных многим знатных домов, но и вспомнить имена по-своему примечательных людей с негромкой судьбой и биографией. От наших читателей, как и всегда, мы ждем наводок, подсказок, писем, фотографий.

В июньском выпуске «Дыма Отечества» была помещена заметка «Русский китаец Ван Жен Хе: заключенный, золотарь, кулинар». На публикацию, рассказывающую о сыктывкарском периоде жизни одного из бывших узников сталинских лагерей, китайце по национальности, откликнулась сыктывкарка Тамара Ширяева. Дочь «коми китайца», оставшегося навсегда на севере России, дополнила сведения о китайской диаспоре, в 40-е годы свившей гнездо в Сыктывкаре.

Первым делом Тамара Михайловна поспешила исправить ошибку, вкравшуюся в предыдущую публикацию о сыктывкарских китайцах. Дело в том, что Николай Николаевич, чья судьба и чей облик памятны многим горожанам, был известен среди своих соплеменников как Ка Лен Зун. Что же касается Ван Жен Хе, то такой человек, многодетный отец, мастеровой, тоже бывший заключенный, проживал в Сыктывкаре в одно время с ним. Но это – два разных человека. Для Тамары Ширяевой каждый из друзей отца (а среди них были и Ка Лен Зун, и Ван Жен Хе) занимает особое место в памяти.

Отца Тамары Михайловны звали Ван Син Вен. Но как можно догадаться из типично русского отчества дочери, за долгие годы жизни в России его китайское имя тоже успело трансформироваться. Ван Син Вен не считал прилепившееся к нему русское имя Михаил чем-то оскорбительным или неуместным, всегда с готовностью откликался на него. Как и другие чудом выжившие в сталинских лагерях китайцы, он, по-видимому, новому имени не придавал особого значения. Ведь это была своеобразная плата за сохраненную в чужом краю, вдали от родных мест жизнь.

История его водворения на нары типична для тысяч соплеменников. Уроженец провинции Шаньдун Ван Син Вен перенял дело своих предков – рыбачил, у него были жена, дети. В конце 20-х годов селение, в котором они проживали, объявили зоной отчуждения, всем жителям в одночасье прикрепили ярлык шпионов. В 1928 году китайца, разлученного с семьей, привезли на север. Как оказалось, навсегда.

Ван Син Вен не любил вспоминать о растянувшихся почти на 20 лет лагерных скитаниях. Лишь изредка с его уст слетали названия населенных пунктов, где он доходил и прощался с жизнью: Усть-Кулом, Усть-Локчим... Из немногих рассказов отца Тамара знала и о двух «соломинках», спасших отца. Во-первых, это было ремесло, которому он успел подучиться еще на воле. В лагерях навыки портного пригодились. Здесь требовалось кроить, шить, латать одежду для работы и обшивать лагначальство тоже. Заказы последних обеспечивали лишний кусок хлеба.

Вторым спасением китайца стали травы, в которых он знал толк. Из всех невольничьих зол больше всего допекал даже не голод, а цинга. Когда под припекающими лучами солнца лужайки за вышками покрывались зеленым пушком, он принимался уговаривать охранников позволить выйти ему за зону. Уговоры достигали цели, в сопровождении человека с ружьем он выходил за ворота и совал в рот зеленые веточки, споры, пестики. И цинга отступала.

Портняжничанье и огородничество не дали пропасть и в Сыктывкаре. Сюда Ван Син Вен приехал после Великой Отечественной войны. Потому как оставался гражданином Китая, путь ему был заказан не только в родную поднебесную сторону, но даже за пределы Коми края. Такая же участь была уготована и десяткам его сородичей, осевших в 40-е годы в Сыктывкаре.

Многие из них в столице Коми поженились, создали семьи. Супругой Ван Син Вена стала Людмила Ширяева, уроженка села Озел. Познакомились они в лесозаводской мастерской, где оба работали. Коми-китайский союз вскоре скрепило рождение дочери Тамары.

Обзавелся семьей и интеллигентный, отлично разговаривающий по-русски Ка Лен Зун (Николай Николаевич), его половину звали Анна Томова, у них тоже родилась дочь, которую назвали Людмилой. А Ван Жен Хе (или по-русски Алексей) стал среди соплеменников самым многодетным отцом. С женой Марией они воспитывали десять детей – девять дочек и сына Колю.

По признанию Тамары Ширяевой, среди друзей отца она особо выделяла Чжу Бин Лу, или дядю Васю. Даже считала его вторым отцом. На это имелись все основания. Ван Син Вен отличался сдержанностью, суховатостью, даже некоторой суровостью. Любя всей душой единственную дочь, он тем не менее отцовские чувства старался открыто не проявлять, никогда Тамару не баловал. Зато дядя Вася души в ней не чаял, готов был исполнять любые прихоти и желания. В Сыктывкаре Чжу Бин Лу тоже женился, но с супругой Агафьей Савиной детей не было. Ласка, всевозможные подарки, настоящая человеческая привязанность – всем этим друг отца щедро делился с Тамарой. Однажды и она смогла отблагодарить второго отца.

Чжу Бин Лу с сыктывкарским китайцем Тун Чин Чан в 50-е годы решили навестить свою родину. Потепление отношений с «великим соседом» позволило справить необходимые документы и добраться до Китая. «Дядю Васю поразила крайняя бедность, в которой жили его земляки, – рассказывает Тамара Ширяева. – Близких он не нашел, а чтобы прокормиться, устроился работать в прачечную. Выехать из Китая ему запрещали, он просил посодействовать в этом отца. И знаете, что помогло? Фотокарточка, на которой мы запечатлены втроем: дядя Вася, его жена и я. Сыктывкарские китайцы приложили этот снимок к письму, в котором просили отпустить его обратно в Советский Союз, где оставались жена и дочь. Это фото и решило исход дела, вскоре дядя Вася вернулся в Сыктывкар».

Трудолюбие было заложено в генах китайцев. Отработав на своей основной работе, они спешили домой, чтобы с головой окунуться в любимые занятия. Для многих, в том числе для Ван Син Вена, настоящей страстью было выращивание на приусадебном участке овощей и трав. По прошествии некоторого времени после приезда в Сыктывкар китайцы обзавелись домами. Дом по улице Водопьянова купил и отец Т.Ширяевой. С ранней весны до поздней осени он корпел над своими сотками. Излишки выращенных овощей носил на рынок. Милиция запрещала торговать частным лицам, но китайцы, невзирая на запреты, приходили на «толчок» с наполненными зеленью корзинами.

Любили собираться все вместе. Искусные кулинары, они к таким встречам стряпали тончайшие пельмени с разнообразной начинкой, изысканные салаты. Да и дома предпочитали готовить сами по своим рецептам. Так и не привыкли к ложкам, продолжая есть палочками. Усвоив и русский, и коми языки, при встречах с удовольствием разговаривали друг с другом по-китайски. Кому-то удалось раздобыть грампластинки с китайскими песнями. Включали граммофон, слушали любимые мелодии, а по лицам текли слезы.

Почти до 70-х годов сыктывкарские китайцы ходили отмечаться в милицию. А потом махнули рукой, перестали наведываться на «поклон» к людям в погонах. И это сошло им с рук, никто ни разу больше не потревожил. К этому времени они были уже немолодые, и по всему видать, в органах не сомневались в их благонадежности.

Коми китайцы ушли из жизни один за другим. Кто-то нашел последний приют на Кочпонском, кто-то на городском кладбище. Последним покинул этот мир Ван Син Вен. Несмотря на выпавшие испытания, он прожил дольше других, немного не разменяв десятый десяток. Живущие в Сыктывкаре дочь и внучка Ван Син Вена не только чтят память отца и деда, но и не теряют надежды посетить его родину, привезти из Поднебесной горсточку земли на его могилу.

Анна СИВКОВА.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№158 (4795) - 25 августа 2012 года