| Общество |
26 марта 2009 года |
Александр Кузнецов: "Федералы поставили нам "отлично"
В год от сердечно-сосудистых заболеваний в России умирают 1 миллион 300 тысяч человек. Львиная доля в этой статистике принадлежит ишемической болезни сердца (ИБС) и артериальной гипертонии с ее осложнениями — инфарктами миокарда и инсультами. Практически во всех развитых странах ИБС лечат хирургически. В России же преобладают консервативные методы лечения. Тем не менее в последние годы ситуация в этом плане стала меняться к лучшему, в том числе и в нашей республике. Несколько месяцев назад на научно-практической конференции, посвященной актуальным вопросам сердечно-сосудистой патологии, министр здравоохранения РК Михаил Мурашко сообщил о том, что Республика Коми вошла в федеральную программу по оказанию высокотехнологичной медицинской помощи больным с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Что это даст и о том, как в целом обстоят у нас дела «сердечные», – разговор с главным врачом Республиканского кардиологического диспансера, заслуженным врачом РФ Александром Васильевичем Кузнецовым. – В целом по республике в отношении «сердечных» дел наметилась положительная тенденция, и в качестве оказания помощи, и в отношении летальности, в том числе – что очень важно – среди людей трудоспособного возраста. В течение полутора десятков лет мы серьезно работаем над этой проблемой: на каждого больного с инфарктом миокарда создается регистр. Мы знаем, что ежегодно в республике инфаркт миокарда переносят порядка 1300 человек. Если говорить, в частности, о кардиодиспансере, то в плане оказания помощи больным с острым инфарктом миокарда и острым коронарным синдромом, здесь дела обстоят лучше, чем где бы то ни было в республике. До сих пор мы удерживаем показатели по летальности на уровне менее 9 процентов. Это считается очень хорошим показателем, так как в среднем по Северо-Западу данные колеблются в пределах 14-15 процентов. Теперь что касается высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП). Из республиканского бюджета на эти цели мы получаем порядка 28 миллионов в год. И несмотря на то что «расходники» с каждым годом становятся все дороже, стараемся эту планку удержать. Речь идет об аортокоронарном шунтировании, протезировании клапанов, установке кардио-стимуляторов и стентов. – Насколько бесплатно это обходится для больного? – Редко, но бывают ситуации: что-то вовремя недопоставили, и больным приходится докупать нужное в аптеках. Это чаще всего касается лекарственных препаратов. Например, срочно нужен мощный антибиотик или антикоагулянт – вещество, угнетающее активность свертываемости системы крови и образование тромбов, а его нет на складе... Относительно стентирования – коррекции сужений сосудов (стент – устройство, состоящее из проволочных ячеек, раздуваемое специальным баллоном, вводится в пораженный сосуд и, расширяясь, вжимается в стенки сосуда, увеличивая его просвет. Так восстанавливается кровоснабжение сердца. – Ред.). По стентам установка такова: на республиканские средства, которые выделяются на этот вид операции, мы можем прооперировать 60 больных. В кардиодиспансере мы приняли решение, что все стенты будут идти на «экстренку», то есть мы устанавливаем их больным, которые поступают к нам либо с острым инфарктом миокарда, либо с острым коронарным синдромом. Что касается кардиостимуляторов, то, учитывая республиканский и федеральный бюджет, мы более-менее покрываем потребность всех нуждающихся. Порядка сотни кардиостимуляторов имплантируем ежегодно. Дело еще и в том, что кардиостимуляторы, установленные в тот период, когда мы только начинали делать эти операции, в 1995-1997 годах, сегодня нужно уже заменять, так как они изжили свой срок. – Давайте все же уточним. Два года, помимо средств из республиканского бюджета, вы получали и федеральные квоты на высокотехнологичную помощь. Что же в таком случае означает, что с 2009 года кардиодиспансер вошел в федеральную программу? – До сих пор мы имели общую лицензию на оказание ВМП по республике, а помимо того в этом ключе работали с федеральными средствами в рамках договора между Министерством здравоохранения РК и Минздравсоцразвития РФ. Но это был как бы пробный шар: два года федеральные структуры оценивали, как мы работаем в рамках договора, и в конце концов признали, что мы можем на подобающем уровне делать операции по стентированию, по аортокоронарному шунтированию, по установке кардиостимуляторов и т.д. В этот период, я имею в виду два предыдущих года, мы получали дополнительно федеральные средства: на 200 операций – в 2007 году и 223 операции – в 2008 году. В конце прошлого года мы получили лицензию на оказание ВМП, это означает, что наши специалисты подтвердили квалификацией и показателями по лечению больных свой профессионализм. В 2009 году – федеральная квота на проведение высокотехнологичных операций установлена на 170 человек, из них – на 6 жителей Архангельской области. Опять же, если архангелогородцы в силу каких-то причин откажутся, квоты перейдут к нам. Примечательно, что сумма на одного больного со 115 тысяч рублей, как это было в 2007-2008 годах, увеличилась до 142 тысяч. – С какими регионами еще работает кардиодиспансер? – С Архангельской и Пермской областями. Повторюсь, в случае, если эти области не направляют к нам больного, его место занимает житель нашей республики. Кстати, в плане высокотехнологичных операций и их количества кардиодиспансер получил высокую оценку на съезде хирургов Северо-Запада, который проходил в ноябре 2008 года. Что неудивительно: если в среднем по России этих операций делается из расчета 57 человек на миллион, то у нас получается больше 200 человек. Сюда входят и операции по программе «Линия жизни», когда мы спасаем детей при врожденных пороках сердца. – Судя по показателям, вашим хирургам приходится работать сутками... – И это недалеко от правды. Наши ангиохирурги работают практически в две смены. Если больной поступает с инфарктом миокарда и ему нужна помощь в отношении каких-либо инвазивных, высокотехнологичных методов лечения, мы можем ночью вызвать специалиста, сделать коронарографию, установить стент. А вот, скажем, в Москве или Санкт-Петербурге такого нет. После 17 часов экстренных операций на сердце не проводится. Мы же занимаем третье место по России по оказанию экстренной помощи больным с острым коронарным синдромом – именно в первые часы. – Вы неоднократно говорили, что в последние десять-пятнадцать лет инфаркт заметно «помолодел», все больше людей трудоспособного возраста стали сталкиваться с этим смертельным недугом. Раньше медики связывали это обстоятельство с нестабильной социально-экономической обстановкой в обществе. А как обстоят дела сегодня? Кризис и вынужденная безработица не прибавили больных? – Инфаркты продолжают «молодеть», и, к сожалению, именно молодые все чаще умирают от острого приступа. И этому есть объяснение: человек жил, чувствовал себя более-менее здоровым, поэтому никуда не обращался... А ведь с острым инфарктом все решают именно первые часы от начала болевого синдрома. В первые три часа мы можем кардинально изменить картину, но когда проходит 10 и более часов, мышца попросту отмирает... Поэтому очень важно, как в этом случае поведут себя те, кто находится рядом с больным. Не лишним будет напомнить симптомы инфаркта миокарда: боль и жжение за грудиной, «отдача» в лопатку, в левую руку, одышка, нехватка воздуха. Все это говорит о том, что нужно срочно вызывать скорую помощь. Повышенное внимание к своему здоровью в периоды смены погоды стоит уделять так называемым «метеочувствительным» гражданам – тем, кто имеет заболевания сосудов головного мозга, в частности атеросклероз или гипертензию. Для нашего центра резкие смены погодных температур – всегда напряженное время. Так же как и дачный сезон. Особенно это касается пожилых людей. Где только не писали: нельзя давать сразу большую нагрузку организму после зимы! Но нашему человеку все нипочем... А что касается кризиса, то я бы не сказал, что это как-то повлияло на общее здоровье населения, хотя, подчеркиваю, первопричиной инфарктов и инсультов по-прежнему являются стрессы. – Вы неоднократно поднимали довольно-таки болезненную тему, связанную с реабилитацией больных после операции или лечения от сердечных заболеваний. Многие годы чуть ли не единственной восстановительной базой был кировский санаторий. Но дорога, тряска... Все это не способствует восстановлению здоровья. Что-нибудь сегодня сдвинулось в этом направлении? – Совместно с Министерством здравоохранения республики мы приняли решение отказаться от Кирова. Сегодня есть возможность проходить реабилитацию в эжвинском медицинском центре «Новатор», хорошая реабилитационная база в санатории-профилактории СГУ, готовит базу республиканский физкультурный диспансер. Так что все движется поступательно. Одна из самых хороших новостей в последнее время – это проект строительства четырех нейрососудистых центров: в республиканской больнице, Эжве, Ухте, Воркуте. В этих центрах будут использоваться самые современные методы лечения больных с геморрагическими и ишемическими инсультами, что в значительной степени снизит летальность от этих болезней. – Года два назад вы приглашали прессу для освещения такого чуда современности, как телемедицина. Вы по-прежнему работаете в этом направлении? – Конечно, и вообще возлагаем на телемедицину большие надежды. Два года в этом ключе мы работаем с Воркутой, консультируем по необходимости врачей, помогаем устанавливать диагноз. В этом году мы получили телемедицинские установки, чтобы наладить связь с Ухтой, Печорой, Усть-Цильмой. Это очень удобно: больному не надо садиться в самолет или поезд, мы общаемся с ним и его лечащим врачом в режиме онлайн. – Александр Васильевич, не так давно вы отметили юбилейную дату. Если не секрет, какой самый дорогой сердцу подарок получили? – Поздравление от коллектива. Конечно, я ожидал, что мои коллеги что-нибудь неожиданное выкинут, но вот именно такого разворота – со стихами, песнями, посвящениями... В общем, до слез было приятно. Я еще раз убедился, как же я люблю своих коллег, наш кардиодиспансер, как горжусь теми людьми, с которыми работаю. Марина ЩЕРБИНИНА. Фото Дмитрия НАПАЛКОВА. |
Эпидемию переживают девять муниципалитетов 
