Наши колонии, конечно, не санатории

/ Но жалобы оттуда не приняли массового характера

На прямую линию, посвященную соблюдению в Коми прав заключенных, которую провело руководство системы исполнения наказаний в республике, позвонил... лишь один осужденный. В основном высказывали претензии и задавали вопросы родные и близкие тех, кто отбывает наказание в исправительных учреждениях. Проводил прямую линию помощник начальника Управления Федеральной службы исполнения наказаний по РК Игорь Есев.

Жительница Усть-Кулома пожаловалась, что ее сын, у которого весьма длительный срок осуждения, света солнечного не видит, так как перед окнами его камеры сооружены огромные стены. Она пояснила, что он отбывает наказание в ИК-25 в Нижнем Чове.

– Сын часто болеет, в помещении все курят, дышать нечем, иммунитет слабый, – возмущалась женщина. – Каким он выйдет, если доживет до дня освобождения?

По словам И.Есева, помещения, в которых живут осужденные, конечно, не санаторий, но комиссия Роспотребнадзора, проводившая обследование ИК-25, признала помещения пригодными для проживания.

– Сын больше года сидел в СИЗО, зачтется ли ему этот срок в счет назначенного наказания? – спросила жительница Емвы Лилия Иванова. – До освобождения остался один год и девять месяцев. У него строгий режим.

Игорь Есев ответил, что условия содержания в СИЗО порой оказываются жестче, чем в самом исправительном учреждении, поэтому в Госдуму были направлены поправки в Уголовный кодекс РФ о правилах зачета сроков пребывания в СИЗО. Суть поправок такова: один день пребывания в СИЗО до суда засчитывать за полтора дня, если гражданин приговорен к заключению в колонии общего режима и воспитательной колонии для несовершеннолетних, и за два дня, если приговорен к отправке в колонию-поселение. Это не касается тех, кого приговорили к строгому и особому режиму.

Единственным заключенным, позвонившим на прямую линию, оказался Вячеслав Трифонов, отбывающий наказание в Воркуте. Он пожаловался на то, что администрация колонии не принимает передачи с мясными и рыбными консервами от родственников осужденных. Оказалось, что администрация отказывает на вполне законных основаниях. Как разъяснил И.Есев, руководство ФСИН России отдало соответствующее распоряжение. Причина – недопущение вспышек инфекционных заболеваний среди осужденных, которые могут быть вызваны некачественными консервами.

Вообще, по словам Игоря Есева, осужденные практически не жалуются на условия содержания: «Наши осужденные обращаются в Европейский суд по правам человека, где в основном обжалуют решение суда о назначении наказания, слишком долгое рассмотрение уголовных дел. Лишь один осужденный из Ухты жаловался на ненадлежащее оказание ему медицинских услуг. Однако в ходе проведенной проверки выяснилось, что человек он не вполне адекватный».

Сердобольная жительница села Койгородок, говоря о проблеме трудоустройства освободившихся из мест лишения свободы, предложила на законодательном уровне определить для таких граждан доплаты или пособия «в размере хотя бы пяти тысяч рублей». По словам И.Есева, существуют квоты на предприятиях для освободившихся из мест лишения свободы, но таких работников руководители берут неохотно: «Предприятиям проще заплатить штраф за отказ принять человека на работу, чем соблюдать эти квоты. Штрафы мизерные».

Еще одна звонившая на прямую линию интересовалась, выделяется ли осужденным отпуск. Со слов И.Есева, отпуск предоставляется тем, кто работает. Причем бывает, что осужденного даже отпускают домой, но решение о предоставлении отпуска с выездом принимает начальник колонии под личную ответственность.

– Это, конечно, очень рискованно, – пояснил И.Есев. – Поскольку были случаи, когда осужденный не возвращался либо совершал на свободе новые преступления. У нас в республике порядка десяти человек пользовались таким видом отпуска.

Елена ТОНЦЕВА.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№189 (3863) - 15 октября 2008 года