| Дым Отечества |
28 июля 2007 года |
Потомок славной ЭлладыВоркутинский каторжанин архитектор Феофилакт Коимшиди разделил участь советских греков - еще одного заклейменного сталин
На снимке: автопортрет "ненавистный номер", сделанный ф.Коимшиди на воркутинской каторге.
После воссоединения с семьей в 1954 году
Ф.Коимшиди в мастерской
Назвать всех поименно Проект «Греческий мартиролог» стал плодом совместных усилий Ассоциации греческих общественных объединений России, других организаций. Он стартовал весной 2004 года. В 2006 году вышел первый том многотомной серии – «Греческая операция», автором которого стал Иван Джуха, много лет посвятивший поиску и обобщению материалов о своих соплеменниках – жертвах этнической чистки советских греков. В 2005 году за реализацию проекта «Греческий мартиролог» И.Джуха был награжден золотой медалью мэрии греческого города Салоники «За вклад в развитие эллинизма». Предисловие к первому тому написал известный московский политик Гавриил Попов, имеющий греческие корни. На страницах книги не раз упоминаются другие представители этого народа, известные всей стране: летчик В.Коккинаки, полярник И.Папанин, прославленный механизатор П.Ангелина. И все же главные герои этой уникальной книги – не они, а в большинстве своем простые ремесленники и крестьяне, в начале ХХ века бежавшие в Россию от турецкого геноцида, который унес жизни 353 тысяч греков. Менее 20 лет спустя они снова недосчитались большого количества своих соплеменников: в период репрессий против российских греков в 1937-1938 годах было уничтожено около 30 тысяч представителей этого народа. Особенностью геноцида против них можно считать то, что к 1937 году из всех иностранных подданных, проживающих в СССР, 95 процентов составляли греки. Греческое гражданство имела подавляющая часть греков, проживавших в Аджарии, Абхазии, Краснодарском крае... Многие потомки прославленных эллинов, очутившиеся в СССР, надеялись в конце концов вернуться на историческую родину. Достаточно большое количество греков сумели покинуть нашу страну еще в 1917-1920 годах, тогда в Грецию эмигрировало более 58 тысяч поселенцев. Но гораздо больше было оставшихся. Для подданных иностранного государства роковой стала так называемая «греческая директива», подписанная народным комиссаром внутренних дел Ежовым. Уже в его преамбуле содержалось четкое объяснение, чем потомки древних эллинов разгневали власти СССР: «Материалами следствия устанавливается, что греческая разведка ведет активную шпионо-диверсионную и повстанческую работу в СССР, выполняя задания английской, германской и японской разведок...» Короче говоря, греки стали еще одной жертвой развернувшейся в СССР в 30-е годы беспрецедентной по масштабам «шпиономании». От Усть-Выми до Воркуты Пик арестов, прокатившихся по всем местам проживания греков, пришелся на декабрь 1937 года. Брали в подавляющем случае мужчин, причем как совсем молодых, так и глубоких стариков. Многие семьи репрессированных были выселены с обжитых мест в северные и восточные области страны. Очень многих арестованных вскоре «пустили в расход» – расстреляли. Автор первой книги мартиролога проводит сотни свидетельств, как начался, продолжался и к концу 1938 года пошел на убыль террор против его сородичей. Многие главы книги посвящены местам, куда лежал дальнейший путь безвинных жертв. Страницы мартиролога густо усеяны названиями населенных пунктов и многочисленных лагоотделений на территории Коми республики. Немало греков осталось лежать в недоброй памяти в пересыльном пункте Котласа. Владельцы громких, звучных греческих фамилий – Попандопуло, Константиниди, Грамматикопуло, Караманидис – пополнили ряды заключенных Ухтпечлага, их много полегло в Воркуте, они пухли от голода и умирали в Усть-Вымлаге и Локчимлаге. Любопытно отметить, что по крайней мере один представитель греческой диаспоры в это же время был в числе тех, кто вершил суд над соплеменниками, находился в чине лагерного начальника. Это небезызвестный историкам и краеведам из Коми Н.Василькиоти, начальник управления Локчимлага. Впрочем, и он не избежал участи многих пострадавших: после прихода к власти Берии его, уроженца Одессы, предали за бесхозяйственность суду и вскоре расстреляли. А не так давно в краеведческий музей Воркуты обратился житель Волгограда Феофилакт Коимшиди. В своем письме он писал, что волею судеб часть своей жизни провел в Воркуте. Быть может, здесь бы он и нашел свой последний приют, как многие его товарищи по этапу. Спасла профессия архитектора. Феофилакт Мильтиадович интересовался, сохранился ли в заполярном городе фонтан, который он проектировал и строил здесь в 50-е годы. Фонтан стоял перед административным зданием шахты, в которой ему тоже довелось потрудиться. Правда, номер шахты стерся из памяти. К сожалению, никаких фонтанов, возведенных в Воркуте в 50-е годы, не сохранилось. На память о городе сотрудники музея отправили адресату из Волгограда копию фотографии фонтана перед шахтой № 1 «Капитальная». После этого завязалась переписка. Зигзаги и взлеты Из воспоминаний Феофилакта Коимшиди узнаем, что он родился в греческой семье города Карса. В 1931 году поступил в Московский топографический техникум, но через год учебное заведение было ликвидировано. В 1933 году с родителями приехал в Ялту, где юноша увидел объявление о приеме студентов во Всероссийскую академию художеств в Ленинграде. Поехал, выдержав огромный конкурс, стал студентом архитектурного факультета. Годы учебы в Питере Коимшиди считал самыми счастливыми в жизни. Три его работы вошли в альбом, изданный в 1937 году к 20-й годовщине Октябрьской революции и посланный лично Иосифу Сталину. Курсовой проект колхозного киноклуба для северных районов, выполненный Феофилактом, получил вторую премию на престижном конкурсе. Будущее казалось радужным и безоблачным. Но пришел 1937 год. Уже 16 декабря, на второй день репрессий против греков, арестовали его отца. Он был расстрелян, так же как и мамин брат. Всю жизнь Феофилакт Мильтиадович недоумевал, почему его, сына «врага народа», не исключили из академии художеств, не арестовали. В 1939 году, защитив дипломный проект «Морской вокзал для Ленинграда», он возвратился в Ялту. В Крыму он интенсивно работает: проектирует жилые дома в Ялте и Алупке, работает над проектами костровой площадки во Всесоюзном пионерском лагере «Артек», морского вокзала в Алуште. В 1940 году его принимают в Союз архитекторов СССР. Удачно складывается и личная жизнь. Знакомство с чемпионкой Крыма по метанию диска Лизой Савопуло перерастает в большое чувство, вместе они будут 60 лет. Планы и задумки перечеркивает начавшаяся война. В сентябре 1941 года с такими же, как он, новобранцами Феофилакт направляется в город Лубну, но он уже занят фашистами. Так оказывается на оккупированной территории. Возвращается с большими трудностями в Ялту, где его ждут мать и жена с сыном. Прячется в подвале, чтобы избежать угона в Германию. В конце концов удается зарегистрироваться в комендатуре и устроиться в женскую школу преподавателем черчения и рисования. Новости о положении на фронтах черпает из «Крымской правды» и «Известий», которые получает от партизан. В подвале своего дома прячет военнопленного. Живет ожиданием победы. Освобождение приходит весной 1944 года. Сразу же после освобождения Ялты объявляют о депортации крымских народов: татар, армян, болгар, греков. Представителей выселяемых народов регистрируют, описывают имущество и называют пересыльный пункт, куда следует явиться. Семья Коимшиди почему-то в списки на выселение не попала. И хотя в это же время главе семьи приходят из Москвы документы о его назначении главным архитектором Ялты, судьбу искушать не решаются, покидают Крым. В Краснодаре Феофилакт Мильтиадович устраивается работать по специальности, здесь же проходит проверку в лагере № 105 за нахождение во время войны на оккупированной территории. Следующим местом проживания семьи Коимшиди стал Сталинград. В 1946 году объявили конкурс на проект памятника воинам 10-й дивизии войск НКВД, защищавших город. Лучшим признали проект Ф.Коимшиди. Архитектор вновь погрузился в любимую работу – участвовал в проектировании и строительстве почти стертого с лица земли города. Его проект памятника Победы в Ашхабаде занял III место во всероссийском конкурсе. 22 декабря 1948 года его вызвали в отдел по борьбе с бандитизмом и обвинили в побеге с места обязательного поселения. Оказалось, что в 1944 году, как лицо греческой национальности, он должен был последовать к месту высылки в Башкирию. Четыре года спустя его настигло «возмездие»: 20 лет каторжных работ. Богом хранимый Коимшиди привозят в Воркуту, а через год арестовывают и отправляют на вечное поселение жену и двух сыновей. Бдительные органы нисколько не смущает то, что Елизавета Ивановна – русская, а значит, никакой депортации не могла подлежать. Не мог совершить побег из Крыма и младший сын Георгий, родившийся уже в 1947 году в Сталинграде. Коимшиди как каторжанин получил в Воркуте свой номер – 2М-809. Буква «М» означала 1000 заключенных, а «2М» в переводе с лагерного языка означало то, что один раз алфавит уже заканчивался. В лагере архитектор стал писать письма в разные инстанции о пересмотре его дела. Но на все приходил стандартный ответ: «Отказать». Спасало творчество. Откуда-то находились акварельные краски, кусочки бумаги. Рисовал портреты мамы, жены, сыновей. Многие заключенные верили: «У Коимшиди счастливая рука, те, кого он рисовал, возвращаются домой». Автопортрет Коимшиди назвал «Ненавистный номер». Тогда же сделал эскиз фонтана «Освоение Севера», пошел к главному инженеру шахты, в которой работал, и предложил выстроить его в нерабочее время. Фонтан предусматривал пять источников, откуда в двух направлениях бьет вода. Попарно перекрещиваясь, струи образуют пятиконечную звезду. На поверхности воды в бассейне, словно на плавающей льдине, расположились белые медведи. На высоком торосе – коленопреклоненная фигура шахтера с отбойным молотком и строителя, держащего в руках кирпич и мастерок. В центре композиции – фигура геолога. Идея воплотилась в жизнь в 1953 году. Не удалось сделать лишь медведей на льдине. Здесь же, в Воркуте, Феофилакт Мильтиадович в технике гравюры выполнил проект памятника защитникам Сталинграда на Мамаевом кургане, разработал проект художественного оформления фасада знаменитого Дома Павлова. В 1953 году каторжанин из Воркуты сумел принять участие и в конкурсе проектов памятника «Воссоединение Украины с Россией». Наконец 1926 дней каторги позади. В марте 1954 года воркутинский грек обретает свободу, едет за семьей, чтобы вновь обосноваться в Сталинграде. В 1975 году Ф.Коимшиди становится начальником отдела промышленной эстетики в научно-исследовательском институте ВНИИТМАШ, участвует в разработке запатентованной во многих странах газорезательной машины. Уже вместе с дочерью Лизой выполняет проект архитектурно-скульптурного ансамбля на Аллее Героев в Волго-граде. Своей «лебединой песней» Феофилакт Мильтиадович считал проект памятника жертвам сталинских репрессий. Это тоже был фонтан, фонтан слез, как называл его создатель. Вглядываясь в рисунок многоступенчатого дна, надо было наклоняться все ниже и ниже, застывая в низком поклоне. В этом проекте снова присутствовал и воющий медведь, в образе которого автор хотел выразить свое бессилие и ярость от несправедливо понесенного наказания. На склоне лет Коимшиди засел за мемуары. Не скрывал счастья, что младшая дочь Лиза тоже окончила академию художеств, пошла по его стопам. Старый архитектор любил повторять: «Я – счастливый человек. А знаете почему? Мое имя – Феофилакт означает «Богом хранимый». Всевышний долго хранил этого неугомонного, талантливого, творческого человека, отпустил ему на этой земле 91 год жизни. Татьяна КОТИК, старший научный сотрудник Воркутинского краеведческого музея. Анна СИВКОВА, корреспондент «Республики». |
Жертвы блицкрига Для нескольких десятков коми солдат советско-финская война 1939-1940 годов обернулась пленом, лагерями, небытием
