От Кавказа до Урала

/ За свои 19 лет Ольга Никифорова успела пройти и войну, и суровую школу жизни

Ольга Никифорова (вторая слева во втором ряду) с однополчанками.

«Какая я героиня, какая победительница?!» – сидящая напротив меня женщина с седыми волосами отмахивается от услышанных в свой адрес эпитетов. «Но ведь четыре боевые медали о чем-то да говорят», – не оставляю попыток настроить собеседницу на боевой, военный лад. «Конечно, войну из моей жизни не вычеркнуть, – в конце концов соглашается она. – Но если война – огонь, то вся моя жизнь до нее – полымя. Пережить и то, и то было одинаково тяжело». Выпавших на долю участницы Великой Отечественной войны Ольги Михайловны Никифоровой испытаний хватит на большой роман. В газетную публикацию вошли лишь несколько эпизодов из ее рассказа-исповеди.

Стал домом детдом

Ольга Никифорова родилась в Таганроге. Впечатлений о жизни в семье, с мамой и папой, в памяти осталось немного. Стоят перед глазами лишь несколько картин. К дому подъезжает лошадь с подводой. На подводе – никелированная кровать с шишечками. Это подарок отцу, Михаилу Никифоровичу, с завода. Он стахановец, мастер золотые руки. Позже Оля узнала, что в империалистическую войну раскрылся талант папы как механика-самоучки. На прифронтовом аэродроме он обслуживал и ремонтировал самолеты. На чудом сохранившейся с тех времен фотографии Михаил Никифоров снят с царскими наградами на груди.

Вторая картина – очень печальная. Мама, Наталья Яковлевна, лежит в гробу. На ней красивое платье. Священник читает молитву и размахивает кадилом. Вот и все, что запечатлелось в памяти четырехлетней крохи.

Чуть больше впечатлений осталось от последовавшей беспризорной жизни. Семилетняя Оля с братиком укладывались там, где заставала ночь. Днем просили милостыньку, коротали время на рынке. Вместе с такими же, как они, голодранцами гурьбой направлялись к городской пекарне. Застывали, когда по деревянному желобу на подводу перемещали свежевыпеченные караваи. Радовались, если на их ладошки соскакивала отвалившаяся краюшка или хлебная крошка. Почему на замке родной дом? Куда подевался папа? Эти вопросы в головах малышей уступали место другим: как и где на утро раздобыть хлеба, еды, приткнуться на ночлег? Лишь много лет спустя дети узнали, что их отец был репрессирован по политической статье, на десять лет попал в северные лагеря.

Конец беспризорной жизни десяткам таганрогских ребятишек объявил уличный комитет. Маленьких бедолаг и попрошаек собрали вместе, отмыли, побрили. В приемнике-распределителе Олю развели с братом. Его, школьника, отправили в ростовский детдом. А она осталась в Таганроге. Разлука с братом растянулась на долгие 20 лет.

Ольга Михайловна говорит, что ей многое довелось прочитать о советских детских домах, незавидной участи, муштре и издевательствах, сопровождавших жизнь их воспитанников. К счастью, все это минуло ее. Воспоминания о детском доме – самые радостные за все детство. Заведующая детдомом Дора Ивановна Ткаченко делала все, чтобы казенное учреждение для ста воспитанников стало теплым пристанищем. Ребят никто не обижал. Они учились в обычной городской школе. Шефы с завода «Гидропресс» целыми бричками привозили подарки. Под нарядной елкой в Новый год всех ждали сюрпризы. К каждому празднику девочкам шили новые платья. В 1938 году Олю отправили в Артек, где отдыхали и испанские дети. На память советским друзьям юные интернационалисты подарили пилотки с помпонами. Несколько испанских песен, выученных в Артеке, Ольга Михайловна помнит и сейчас.

Путь для воспитанников детдома тогда был один – в фабрично-заводское училище. Олю и ее подруг одели в одинаковые темные платья и пальто шинельного образца. Учеба проходила прямо в заводских цехах, у станков. Усвоить премудрости токарного ремесла оказалось несложно. Куда труднее было дотягиваться до высоких станков. Худеньким, щупленьким девочкам подставляли под ноги ящики. На таких подмостках они и трудились.

Бегство от войны

Учебу прервала война. Уже осенью 1941 года Таганрог стали нещадно бомбить. Учеников ФЗУ решили эвакуировать в тыл. Сначала пошли к пароходу. Но его трюмы были забиты ранеными. Позже в городе узнали, что это судно потопили вражеские самолеты. Знакомые «фабзайчат» подумали, что погибли и они. Тем временем подростки в теплушках добирались до Ростова. Состав несколько раз подвергался авиабомбежке. Машинист, замечая подлетающую армаду самолетов, останавливался, давал протяжный гудок. Все выбегали из вагонов, бежали куда глаза глядят. Вокруг простиралась степь. Налетчики, сбросив на состав бомбы, из пулеметов начинали косить разбегающихся людей. Оля лишь пару раз выскакивала со всеми из вагона. Решила, будь что будет, и пережидала налеты, сжавшись в комочек в вагонном углу.

В Ростове влились в бесконечный поток беженцев. Все мосты через Дон были разбиты. Оставался лишь один, раздвижной. По нему перебирались на другой берег колонны с техникой, солдаты, беженцы, гнали стада коров, свиней... Понтонный мост фашисты пытались разбить любой ценой. Как только раздавался сигнал воздушной тревоги, переправу тут же разводили по обоим берегам. Все, кто в это время находился на мосту, падали в реку, многие уходили ко дну.

На другой берег Дона «фабзайчата» переправились ночью. От полыхающих вокруг пожаров было светло как днем. Обессилевшие, голодные подростки еле-еле добрались до города Тихорецка, куда два дня шли пешком. Здесь их загрузили в теплушки с пиломатериалами. В вагонах не было крыш, и на остановках от них, чумазых, шарахались прохожие. В одном селении, где застревал состав, негритянское обличье их выручило. Всю дорогу они не ели. Животы, сведенные голодом, привели самых отчаянных на небольшой базар. Торгующих баб, увидевших черномазых незнакомцев, как ветром смело. А голодные ребятишки разжились забытыми впопыхах припасами.

Конечной точкой пути для учащихся ФЗУ стал Тбилиси. Сюда же из Таганрога эвакуировали завод, выпускавший детали для самолетов У-2. В недостроенных корпусах, большинство из которых стояло без крыш, девчонок поставили к станкам. 12-часовой рабочий день... От специальной жидкости, которой обрабатывали детали, трескались, кровоточили, опухали руки. Но не от этого больше всего страдали юные работницы. В общежитии, куда их поселили, жили их ровесники – учащиеся местной ремесленной школы. Юные кавказцы не давали девчонкам прохода, приставали, потешались. Когда терпеть это стало выше сил, пять девушек отважились на побег. Среди них была и Ольга. Они узнали, что Таганрог уже освобожден от фашистов, и любыми путями решили добираться на родину.

За побег с работы по законам военного времени их ждала неминуемая кара. Но Оля с подругами избежали ее. Им удалось попасть в состав, который вез солдат на фронт. Там они попросились в армию. 17-летняя Ольга прибавила себе год, и ее зачислили в прожекторный батальон. Отправили к Сталинграду. В батальоне она стала телефонисткой. Здесь, под Сталинградом, ей довелось увидеть и самые жуткие, страшные картины войны, когда от прямого попадания человеческие останки раскидывало по веткам деревьев. Повоевала она недолго, девушку ранило в ногу, контузило. После полевого госпиталя получила новое назначение – в Тбилиси. В городе, откуда она еще совсем недавно убежала, базировался зенитно-артиллерийский полк, охранявший от авианалетов противника Военно-Грузинскую дорогу.

Горная «пленница»

На два военных года Ольгу Никифорову «приковали» к себе горы. Здесь, в одной из горных расщелин, она и ее товарищи круглосуточно несли дежурство на специальной радиолокаторной станции. В их задачу входило пеленговать приближавшиеся к Военно-Грузинской дороге фашистские самолеты и передавать по радиостанции их координаты орудийным расчетам.

Быт на батарее был неприхотливым, суровым. Особенно для женщин. Жили в балках. Воду доставляли издалека, снизу. На сутки давали 800 граммов хлеба, суп из концентрата, гороховую кашу. Как-то подняли американскую гуманитарную помощь – яйца, запаянные в большие жестяные банки. Ни до войны, ни после нее Ольге Михайловне такой деликатес видеть больше не приходилось.

Амуниция на девушках, несших службу на горной батарее, была подобрана по принципу не до жиру – быть бы живу. Как-то увидел командир полка их обувь – тяжелые трофейные ботинки – и приказал сшить обувь по размерам. Сапоги сшили. Но у сапожника, видимо, руки не из того места росли. Его продукция оказалась неказистой, неудобной. Девушкам ничего не оставалось, как тут же переобуться уже в заношенные немецкие краги.

Вооружение личного состава батареи тоже было аховое. Сначала Ольга заступала на дежурство с иранской винтовкой со штыком. Потом их заменили на карабины. Несмотря на труднодоступность района, однажды батарея подверглась нападению. Это случилось как раз в Олино дежурство. Она не растерялась, подняла товарищей «в ружье». Нападение было отражено. А ефрейтору Никифоровой вскоре после этого вручили медаль «За боевые заслуги».

Вернувшейся с фронта ветерану войны Ольге Никифоровой было всего 19 лет. На пути к Таганрогу ее ждала волнующая встреча с братом. Он, как и сестра, тоже не потерялся в жизни, стал военным, а уже после войны выучился на геолога, защитил кандидатскую диссертацию.

Страсть по имени геология

В конце 1946 года в Таганроге Ольга увиделась и с отцом. Он приезжал повидать родные места из Ухты, куда попал после Беломорканала. Руководство здешних лагерей сразу оценило его мастеровитость, он стал бесконвойным. После возведения в Ухте ТЭЦ Михаил Никифоров начал работать на ней механиком. Уезжая из Таганрога на Север, отец забрал с собой и дочь. Насосчицей на ТЭЦ Ольга Михайловна начинала рабочий путь в Ухте. Потом прибило к геологоразведке. Полевые экспедиции, разъезды по всем уголкам Коми республики, работа в камералке... Оказалось, это именно то, к чему больше всего лежит душа. В своей отрасли Ольга Никифорова стала асом, специалистом высочайшей категории. А ее грудь украсила награда за мирный труд – орден «Знак Почета».

Последним местом работы для фронтовички стала гравиаметрическая экспедиция. В Ухте Ольге Михайловне улыбнулось пусть недолгое, но настоящее женское счастье. Здесь ее спутником стал Николай Дмитриевич Небольсин, потомок именитой дворянской фамилии, разносторонне одаренный, талантливый человек, ухтинский геофизик. Годы, проведенные рядом с ним, привнесли в жизнь Ольги Михайловны много новых приятных ощущений. Жаль, что супруг безвременно ушел из жизни.

Все послевоенные годы Ольга Михайловна не теряла связи с родным Таганрогом, часто бывала там. Но возвращаться туда насовсем не захотела. «Слишком жарко», – объясняет она одну из причин своей затянувшейся северной эпопеи. Хотя, наверное, есть и другие причины. Слишком тяжело обосновываться там, где каждая улица, каждый уголок пробуждают рой воспоминаний.
По-своему трепетных, но и горьких, сиротских...

Четыре года назад Ольга Михайловна переехала в Сыктывкар. Здесь живет ее единственная дочь. Отрада, услада, звезда. Наталья Масанова и впрямь звезда. Заслуженная артистка Республики Коми, она связала свою жизнь с музыкой, с театром оперы и балета. А самый взыскательный и благодарный зритель на всех концертах и спектаклях Натальи Петровны – ее мама.

Анна СИВКОВА.

По сложившейся традиции на этой странице «Дыма Отечества» публикуются материалы, темы для которых подсказаны нашими читателями или написаны ими. Ломать голову над тем, чему будет посвящена новая серия публикаций под рубрикой «Читатель – газета» в наступившем 2010 году, долго не пришлось. Нынешний год в нашей стране проходит под знаком 65-летия Победы в Великой Отечественной войне. В победном 1945 году тех, кого называли фронтовиками, ветеранами войны, в СССР насчитывалось более 20 миллионов. Всего около миллиона солдат-победителей смогли перешагнуть в новое столетие и тысячелетие. А сейчас, еще десять лет спустя, их и того меньше. Уходит время, уходят из жизни фронтовики. В нынешний юбилейный год со Дня Победы, наверное, есть смысл расспросить каждого из участников Великой Отечественной, рассказать о каждом из тех, кто живет рядом с нами. В течение всего года в новой рубрике газеты «Они сражались за Родину» мы будем публиковать рассказы о людях, с оружием в руках приближавших Победу. Из уст ветеранов войны надеемся услышать не только подробности их жизненного и боевого пути, но и воспоминания о самых памятных, драматичных, трагичных эпизодах Второй мировой войны. Все то, что сопутствовало войне, стало ее неотъемлемой частью, закаляло характер бойцов, вымостило дорогу к Победе.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№49 (4206) - 27 марта 2010 года