Человек-оркестр

/ Очередной музыкальный коллектив Мартин Бейзот создал на пороге своего 80-летия

Мартин Бейзот (с аккордеоном) на одном из концертов в Сыктывкаре. 40-е годы.

Мартин Бейзот в Сыктывкаре в 1955 году.

Мартин Бейзот в Сыктывкаре в 2010 году.

Семья Бейзотов в Сыктывкаре.

Судьба жителя Сыктывкара Мартина Бейзота извилиста, трудна. Впрочем, из его поколения едва ли кого миновали жизненные тернии и лабиринты. И все же биография Мартина Юльевича во многом стоит особняком. Хотя бы тем, что в ссылку в Коми край когда-то он попал… «по собственному желанию».

В дальнейшем ему выпала разъездная, суматошная, походная жизнь. И на всем ее протяжении Бейзота сопровождала музыка.

Мир чарующих звуков творил и создавал он сам: куда бы ни попадал, везде умудрялся организовать оркестр народных инструментов. Давно покинув Сыктывкар, Мартин Юльевич уже не предполагал сюда вернуться. Но, как говорится, волею судьбы на пороге своего 80-летия снова обосновался в нашем городе. И первое, что он сделал после прибытия, – создал оркестр, который прописался и играет в сыктывкарском клубе «Метро».

Питомцы Бориса Васьянова

В 1996 году в одном из первых выпусков приложения «Дым Отечества» была помещена публикация «Надежды маленький оркестр». Она повествовала о судьбе Бориса Владимировича Васьянова, в 30-е годы сосланного в Сыктывкар и «заразившего» многих юных горожан любовью к музыке и игре на музыкальных инструментах. Созданные Васьяновым оркестры скрашивали жизнь сыктывкарцев в нелегкие 30-40-е годы. Их участников музыка спасала от многих напастей – тоски, отчаяния, голода. Об этом рассказали бывшие участницы оркестра, которых в середине 90-х годов удалось собрать вместе. Они с благодарностью вспоминали своего маэстро, тепло отзывались о всех участниках оркестров. Называли имя и Мартина Бейзота, молодого латыша, самозабвенно игравшего на многих инструментах. Как и у многих оркестрантов, его взрослая жизнь протекала вдали от Сыктывкара. След Бейзота со временем и вовсе затерялся. И надо же, полвека спустя этот человек снова стал сыктывкарцем. А оставшихся в городе участников васьяновских оркестров, как и всех неравнодушных к музыке горожан, пригласил «примерить» уже подзабытые музыкальные инструменты.

Вся наша многочасовая беседа с Мартином Юльевичем проходила под знаком музыки. Марши, вальсы, музыкальные пьесы и этюды, казалось, звучат неким фоном разговора и даже смягчают, приглушают рассказы о трудностях и испытаниях, сопутствовавших моему собеседнику в жизни.

Скрипичное счастье

О том, что латышу Бейзоту, в конце Великой Отечественной войны поменявшему родное Курземе на берег Сысолы, пришлось немало пережить, говорит даже его имя. В Латвии он был Мартин. На севере в начале 50-х годов ему выдали документы. Имя в них было переиначено на русский лад. Мартин стал Мартыном. Исправлять ошибку молодой латыш не стал, примирился с этим обстоятельством, в конце концов сжился и со своим видоизмененным именем. Как говорится, хоть бы как ни называли, лишь бы в печь не сажали.

В свое время, рассказывает Мартин Юльевич, метаморфоза произошла и с фамилией. Бывшие долгое время под немецким владычеством латыши часто получали немецкие фамилии. К примеру, его предки стали Бейзицерами. Один из пращуров служил в царской армии. Там посчитали его фамилию слишком длинной и вычурной. И записали, так сказать, для удобства Бейзотом. В итоге две ветви одного рода стали носить пусть и схожие, но различные фамилии.

Детские годы Мартина прошли в Риге. Как помнит себя, так уже не представляет свою жизнь без скрипки. На этом музыкальном инструменте прекрасно играли и отец с матерью. Большой дом в центре города, в котором они жили, принадлежал пожилой женщине. К ней на Рождество водили и маленького Мартина. Недолгий рождественский церемониал с поздравлениями неизменно завершался небольшим концертом. Игра малыша на скрипке умиляла богатую домовладелицу. Юный постоялец дома, видимо, смог затронуть самые трепетные чувства женщины. После ее кончины семья Бейзотов получила неожиданное наследство. Этой суммы хватило на то, чтобы купить половину дома в курортном городе Кемери. Здесь Мартина и его близких застала война.

В 1944 году в районе Курземе советские войска окружили большую группировку фашистов. В Кемери, находившемся поблизости от арены ожесточенных боев, поползли слухи о так называемом оружии возмездия, которое якобы готовят фашисты. Многие жители, напуганные такой пропагандой, стали покидать насиженные места. А некоторых, немцев по национальности, советские власти принялись изолировать принудительно. Сосед Бейзотов по фамилии Хазенфус, глубокий старик, как раз и подвергся принудительной депортации на север. Расплакался, узнав безрадостную новость, пожилой мужчина. И разжалобил соседей. Отец Мартина в это время отсутствовал. Его мать Мильда предложила отправиться вместе с Хазенфусом на север, помочь ему в дальней дороге, а заодно и переждать надвигавшуюся опасность. Назвавшись родственниками Хазенфуса, мать с сыном последовали на вокзал, сели в вагон. И очутились под Воркутой, в Сивой Маске.

Без вины виноватые

То ли план по спецпереселенцам в здешних поселках был перевыполнен, то ли еще что, но испытания Заполярьем Бейзотам удалось избежать. Их привезли в Сыктывкар. Здесь они сняли угол, Мильда устроилась парикмахером в гостинице «Север», Мартин – подсобным рабочим на стройку. Узнав, что он играет на скрипке, юношу вскоре пригласили в концерто-эстрадное бюро (КЭБ). Чуть погодя последовали знакомство с Борисом Васьяновым и работа в его оркестре.

Несмотря на суровое время, в людях, кроме потребности в куске хлеба, жила и жажда зрелищ. Небольшой оркестр, сколоченный из мальчишек и девчонок, большинство из которых не имели музыкального образования, выступал в военном и послевоенном Сыктывкаре с огромным успехом. На концерты собирались полные залы. Летом зачастую оркестр играл под открытым небом. Иногда оркестранты пешком отравлялись в близлежащие села. Играли на танцплощадках, похоронах… Многим ребятам из оркестра плата за выступления, пусть иногда чисто символическая, не дала погибнуть от голода.

После окончания войны Бейзоты засобирались в обратный путь. Вот тогда-то они и узнали, что, сами того не ведая, являются спецпереселенцами. Власти Латвии, куда они обратились за содействием, ответили, что они их никуда не ссылали. А у начальства в Коми был один ответ: никаких указаний об их возвращении у них нет и документами на отъезд снабдить не имеют права. Попав в безвыходное положение, Мильда Бейзот предприняла отчаянный шаг – нелегально уехала в Латвию. На это ее сподвигла серьезная болезнь отца. За время до возвращения матери подросток Мартин прошел еще одну суровую школу.

Таежные университеты

Успел поработать парикмахером в больнице. Окончил курсы радиотелеграфистов, на пристани «Сыктывкар» обеспечивал связью пароходы. Одновременно с этим участвовал в художественной самодеятельности, овладевал новыми музыкальными инструментами. Между тем постоянные спутники – голод и холод подточили организм, врачи признали чахотку. Помощи на чужой стороне ждать было неот-куда. И он надумал последовать примеру матери: сел на отъезжающий пароход, твердо решив добраться до родины. Но на палубе его заметил милиционер, попросил предъявить документы. Недельное пребывание в КПЗ… И вот уже тащится вверх по Вычегде, а затем по Локчиму баржа с арестантами. Конечная точка маршрута – лесной поселок Веж. Здесь совсем еще юного латыша определяют в лесорубы.

От пребывания в спецпоселке Веж осталась фотокарточка, на которой запечатлен лесоруб – белобрысый мальчишка с симпатичным открытым лицом. Выглядит он даже младше своих юных лет. Несмотря на молодость, Мартин после двухнедельной «ударной» работы в лесу принимает взрослое решение, позволившее ему выжить. Выручает музыка. Вернее, купленная на сэкономленный хлеб домра. В спецпоселке, куда собраны представители разных народов и разных стран, музыка тоже творит чудеса. Под задорные звуки домры преображаются усталые лица работяг, растапливается лед недоверия и у начальства. Спустя какое-то время Мартина освобождают, разрешают возвратиться в Сыктывкар.
А вскоре последовала и встреча с приехавшими к сыну родителями.

Север семью «добровольно ссыльных» латышей еще долго не отпускал от себя. Здесь спустя несколько лет отец Мартина, Юлий Петрович, и скончался. Молодость брала свое. Увлеченный музыкой, молодой латыш участвовал в концертах, организованных на культбазе, действовавшей на городской пристани. Окончил музыкальное училище, причем за три года вместо предусмотренных четырех. Играл в оркестре драмтеатра. Успевал играть и в другом оркестре – в фойе кинотеатра «Октябрь». В начале 50-х годов художественная самодеятельность в Коми переживала настоящий бум. В каждом трудовом коллективе как грибы после дождя появлялись хоры, ансамбли, драмкружки. Руководителем многих таких «стихийно» возникших творческих объединений – в прокуратуре, в банно-прачечном комбинате, в других организациях Сыктывкара – был Мартин Бейзот.

На круги своя

Казалось, что музыка от себя никуда не отпустит. Она и не отпустила, просто к одним звукам прибавились другие: шелест, скрип, шум… А еще – специфический звук отбойного молотка. После «освобождения» из северного заточения Мартин Юльевич поступил в геолого-разведочный техникум в Семипалатинске. Здесь, уже на другой орбите, музыкально одаренный студент вновь первым делом взялся за «старое» – сколотил оркестр русских народных инструментов. Десятки фотографий, оставшиеся от тех лет, донесли не только облик геологов и музыкантов в одном лице, но и неповторимый блеск в их глазах, явно передавшийся им от зажатых в руках балалаек, домр. Получив направление на работу в Южный Казахстан, «неисправимый» музыкант Бейзот и здесь умудрялся совмещать обязанности старшего, а затем главного геолога экспедиции и… руководителя оркестра народных инструментов. В поселке геологов проживало всего 180 человек. Но этого оказалось достаточно, чтобы оркестр под управлением Бейзота в течение многих лет признавался лучшим творческим коллективом в отрасли.

После Казахстана судьба забросила Мартина Юльевича на Украину. Несложно предположить, что и здесь его сподвижниками и друзьями сразу же стали люди, как и он, беззаветно влюбленные в классическую музыку. Кстати, нашему герою очень повезло, что страсть к музыке разделяет и его половинка, жена Тамара Степановна, которая всегда участвует во всех репетициях и концертах мужа.

Супруги сами удивляются зигзагу судьбы, который в позапрошлом году снова привел их в Сыктывкар. Тесная донельзя однокомнатная квартира забита архивами, фотокарточками, музыкальными инструментами. Это же и составило багаж четы, возвратившейся после многих лет в город юности. Казалось бы, наступило время перевести дух, предаться воспоминаниям, засесть за обобщение пройденого. Но все это вновь ушло на «потом» перед живым, азартным делом. Сразу же после приезда в Сыктывкар Мартин Юльевич пошел в городскую администрацию отрегулировать вопрос с помещением для репетиций оркестра. Оркестр же подобрался быстро, правда, не очень большой. Для него Бейзот тут же составил репертуар, а по вечерам стал приводить в порядок старые видавшие виды инструменты.

Музыка для Мартина Юльевича – все: смысл жизни, стержень, источник бодрости и вдохновения. «Будете писать – культ из меня не делайте, – прощаясь, напутствует человек-оркестр. – Лучше пригласите всех, кто любит музыку, на огонек. Найти нас можно в Кировском парке, репетируем три раза в неделю. Поверьте, это очень здорово – прикоснуться к настоящей музыке».

Анна СИВКОВА.

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№13 (4170) - 30 января 2010 года