Две родины Ираиды Шешкунайте

/ Жительнице Корткероса одинаково дороги литовский город и коми село

Александр Мингела и Ираида Шешкунайте. с.Корткерос.

Свадьба Станиславы и Ионаса. Литва.

Читатель – газета

С прошлого номера нашего приложения читатели имеют возможность принять участие в новом конкурсе. Как известно, нынешний год в нашей республике проходит под знаком популяризации, развития коми языка. Мы решили внести свою лепту в пропаганду языка коренного народа республики и рассказать о людях других национальностей, которые прекрасно знают этот язык. Как это им удалось? Что значит для них владение языком другого народа? Какие причины побудили выучить его? Ответы на эти вопросы, несложно предположить, подразумевают погружение в историю, знакомство с жизненными перипетиями героев, на чем основаны и все публикации «Дыма Отечества». От читателей ждем новых адресов. Всех героев газетных материалов под новой рубрикой по окончании конкурса ждет приятный сюрприз.

Ираиду Ивановну Шешкунайте с родиной разлучили без малого 70 лет назад. Десятилетнюю жительницу небольшого литовского городка Шилува в 1941 году в телячьем вагоне

с матерью и братом привезли в Коми. Долгое время Ирэна ничего не знала о судьбе своего отца. С началом перестройки стала «атаковать» литовские инстанции запросами. Хотела было поведать о своей печали в письмах на родном языке.

Но с удивлением обнаружила, что вместо литовских слов приходят на память коми. На коми и думать, и разговаривать, оказывается, стало теперь ей куда привычнее.

Это неожиданное открытие, можно сказать, «захлопнуло» перед женщиной все еще теплившееся желание возвратиться в Литву. Место ссылки стало для нее второй родиной.

Ираиду Ивановну Шешкунайте в Корткеросском районе знают очень многие. Высокая, статная, серьезная... Она проработала много лет главным бухгалтером в Корткеросской сплавконторе объединения «Вычегдалесосплав». В свое время это было крупнейшее промышленное предприятие района. Главный бухгалтер считался здесь большим человеком, финансовым «мотором». Ираида Ивановна много лет блестяще справлялась со своими обязанностями. И все эти годы лишь немногие знали, что она – финансист-самоучка. За ее плечами не было ни института, ни техникума, ни даже среднего образования. Пробелы в образовании с лихвой компенсировали заложенные с рождения способности к точным наукам, пытливый, цепкий ум и хорошая память.

«Всем обязана родителям», – говорит Ираида Ивановна. И сразу же вздрагивает голос, слезы заволакивают глаза. Непросто дается ей возвращение в прошлое. Родина, отец, детство, юность... Все самое дорогое окрашено в темные, мрачные цвета утрат, скорби, печали.

Ирэна, дочь Ионаса, недолго наслаждалась уютом и теплом домашнего очага. В 1941 году, как и другие жители городка Шилува, она встречала победно шествующие по улицам советские войска. А спустя несколько дней местные партийцы пришли за отцом. Раньше он работал полицейским, потом лесником. Его предупреждали, что новая власть спокойно жить не даст, предлагали скрыться, уехать в Америку. Да жена воспротивилась. «Как бросить хозяйство, имущество?» – недоумевала Станислава, которая и тянула воз домашних забот. Не могла предугадать, что несколько дней спустя с корнем вырвут из родного гнездовья всю семью.

Лишь полвека спустя, в 1993 году, Ираида Шешкунайте смогла узнать о судьбе отца. Его, как и многих литовцев, арестованных в июне 1941 года, успели довезти лишь до Белоруссии. Эшелоны спецпереселенцев с западных областей страны накрыли фашистские авианалеты. Тогда охрана вывела мужчин из вагонов и расстреляла. Свою смерть Ионас Шешкунас встретил 26 июня на станции Вигасово под белорусским Полоцком.

Станислава Шешкунене с дочерью Ирэной, сыном Альгисом и матерью в это же время в телячьем вагоне ехали в никуда. В Котласе пересадили на баржи. Миновали Сыктывкар. Остановились в лесу. Вошли в бараки, где, судя по всему, жил такой же, как и они, подневольный люд. Но все куда-то подевались. «Что, где, как?» – тысячи вопросов, срывавшиеся с губ обессиленных женщин, так и остались без ответа. Ведь они не знали ни слова
по-русски. Никто из них не видел прежде ни тайги, ни лучковой пилы. А уже на следующий день их погнали в комариное логово «искупать» неведомо какую вину.

Дети спецпереселенок в бараках оставались одни. Ирэна ходила в Корткерос, меняла вещи на картошку. Мамина пайка и несколько картофелин – вот и вся пища семьи из четверых едоков. Умерла бабушка. Станислава завернула тело матери в простыню, увезла на телеге в лес.

Слух прошел, что в соседней Мадже колхозная картофельная яма ночью открытой осталась. Станислава рискнула наведаться туда. Под покровом ночи принесла опухшим от голода детям ведро картошки. Утром поставила варить земляные яблоки. Кто-то предупредил, чтобы убрала с плиты варево, мол, выследили ее, вот-вот придет милиция. Но не смогла себя пересилить. Явившийся милиционер первым делом вывалил на помойку еще не сварившийся картофель. А изъяв колхозное добро на глазах обреченных детей, оформил на Станиславу арест.

Маму отправили в Чов. Сестра с братом таяли на глазах. Вокруг были такие же, как они, дети. И взрослые, которые не могли оградить их от смерти. Все-таки кто-то обратил внимание на выковыривающих из-под снега турнепс сироток. Начальник лесопункта дал Ирэне бумажку: «Идите в Расъю, там детдом». Намотав на ноги какие-то тряпки, дети двинулись в путь. «Дорога жизни» растянулась почти на 30 километров. Встречным картина бредущих к Расъю изможденных детей была знакома. Они подсказывали дорогу. В Мадже заночевали. Впустившую в свой дом на ночь глядя девушку Ирэне очень хотелось чем-то отблагодарить. Покидая барак, она прихватила две старые фотокарточки, единственное, что осталось из предметов, привезенных с Литвы. Одну из реликвий – со свадьбы родителей – подарила сельчанке. Каково же было удивление, когда через десятки лет этот дорогой снимок к Ираиде Ивановне возвратился. Как-то в сплавконторе она увидела его на своем рабочем столе. Люди, имени которых она даже не знает, дважды проявили соучастие в ее судьбе.

После Бога – добрые люди.

Директор детского дома в лесном поселке Расъю Васса Григорьевна Казакова для маленьких Шешкунасов стала ангелом-хранителем. После войны детей ссыльных литовцев стали отправлять на родину. При том, что для их родителей путь в Литву продолжал оставаться закрытым. Станислава Шешкунене вырвалась из лагеря живой. Вскоре после объявления Победы пришла к детям в Расъю. А тут новый удар – предстоящая разлука с сыном и дочерью. Директор детдома на свой страх и риск оставила Ирэну у себя. Оформила поваром. Избавила исстрадавшуюся семью от новых переживаний.

Расъю покинули в 1950 году. Жили в лесных поселках, затем обосновались в Коркеросе. Родина еще долго оставалась под запретом. Ирэна – дочь Ионаса стала Ираидой Ивановной. Проворная, работящая, любознательная, без дела она не сидела. Взяли работать продавцом. Затем, после краткосрочных курсов, стала бухгалтером. Без напряга, как-то само собой выучила коми язык. Стала своей в Корткеросе.

Память сберегла и детские тревоги, и радости взрослой жизни. Рождение сына Николая. Появление на свет дочери Риты. Половинкой Ираиды Ивановны стал соотечественник, литовец Александр Мингела. В судьбах супругов много общего. Разнится лишь то, что отцу Александра Гавриловича, работавшему регентом в церковном хоре, в трагическом для литовцев 1941 году удалось спастись. Он сумел добраться до Америки. Через Красный Крест разыскал семью, помогал им, слал посылки. Но воссоединиться семья так и не смогла.

Невидимые барьеры, выстроенные власть предержащими, сопровождали жизнь рядовых людей множеством недоразумений, душевных травм. Ираида Ивановна однажды поехала в Сыктывкар. При отъезде требовалось отметиться в милиции. Как и после возвращения назад. С Корткеросом столицу связывало тогда лишь пароходное сообщение. На обратном пути судно задержалось. Это обернулось для молодой женщины 15 сутками ареста. Спасибо матери, Станислава Марьяновна правдами и неправдами сумела вызволить дочь из тюрьмы.

В загсе, при бракосочетании, такой казус вышел. Выйдя замуж за Александра Мингелу, Ираида должна была получить и его фамилию. Но не ту, которую носил муж, а несколько переиначенную, с женской частицей – Мингелене. Служащих загса просьба молодоженов внести в фамилию изменения на литовский манер напугала. В СССР изменять фамилии запрещалось. Мужскую же фамилию Ираида Ивановна взять напрочь отказалась. Осталась на всю жизнь с девичьей, отцовской.

Лишь раз за прошедшие десятилетия она навестила Литву. Ездила туда по путевке. Узнавала и не узнавала свою родину. Связи с родными прервались. А без близких людей даже родина отдаляется, становится чужой. Другое дело – Коми. Здесь Ираида Ивановна уже давно чувствует себя как дома. И уже не мыслит свою жизнь без леса, заречных далей, Вычегды, открывающихся взору из окон ее дома. Неприветливый, угрюмый поначалу пейзаж теперь вызывает радость и умиротворение.

Анна СИВКОВА.

Корткеросский район

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№155 (4069) - 22 августа 2009 года