Австралиец из Усть-Кулома

/ Послевоенная одиссея "без вести пропавшего" Ивана Липина

Николай Липин демонстрирует пиджак, доставшийся от дяди.

Иван Липин.

Иван и Мария Липины; г.Аделаида, Австралия.

Похороны И.Липина в Канаде.

Cудьба уроженца села Усть-Кулом Ивана Васильевича Липина – готовый сценарий для увлекательного фильма. Родился в коми глубинке, в Великую Отечественную попал в фашистский плен, после плена обосновался в Австралии, лишь спустя 15 лет дал о себе знать, поехал отдохнуть на американский континент, в США скоропостижно скончался, похоронен в Канаде... Вот краткая канва этой жизненной эпопеи. Некоторые детали биографии своего надолго потерявшегося из виду родственника рассказали близкие Липина, оставшиеся в Усть-Куломе. На родине его не только помнят, но и по сей день остаются ему благодарны.

Дом с окнами на реку

Известный в Усть-Куломе журналист Николай Александрович Лютоев в минувшем году поменял газетную круговерть на не менее беспокойную работу в районном совете ветеранов. Но и на новом поприще срабатывал «инстинкт» подмечать все необычное, заносить в блокнот любопытные события и факты. И он, конечно же, никак не мог пройти мимо тех сведений, которые недавно поведал ему земляк Николай Николаевич Липин. После чего Лютоев пригласил в Усть-Кулом и нас, своих коллег из газеты «Республика», с которыми его связывают давние творческие связи.

В Усть-Куломе сразу же повел на берег реки, где в одном из старых домов проживает Николай Николаевич. В селе его знают как квалифицированного рабочего, мастера на все руки. В наш приезд Липин копался в огороде, где вызревали всевозможные овощи. Повел в дом, который поразил своими размерами, а главное – толщиной бревен, из которых были сложены его стены. Оказалось, дом построил его дед, а предназначался он одному из двух сыновей – Ивану или Андрею. Все планы спутала начавшаяся война. Ни один из сыновей так и не смог обжить эти хоромы с окнами на речную гладь.

У жителя Усть-Кулома Василия Липина сыновья были главным его богатством. Он умирал в тяжелые годы войны, в 1944-м. Конец крестьянина усугубили не только непосильный труд, но и безнадёга. К этому времени он, считай, уже потерял обоих сыновей. На Андрея пришла похоронка, на Ивана тоже, правда, в официальной бумажке он значился как пропавший без вести. Горько было не только от этих вестей, но и от того, что ни за того, ни за другого пособие не полагалось. Дело в том, что Андрей незадолго до войны выпил в компании лишку, покуражился, за что и угодил в тюрьму. Оттуда его забрали на фронт. Всего одно письмо получили родители от него. Писал, что находится в Кирове, в госпитале, сильно ранен. Будь на его месте другой, не лагерник, его бы списали подчистую. Но бывший заключенный не имеет одинаковых прав с вольными. Поэтому едет на фронт. Больше от него писем не было.

Сгинули оба брата Липины. Родные, оставшиеся в Усть-Куломе, долгие годы ничего не знали о том, где они встретили свой смертный час. В том, что фашист-ская пуля настигла и Ивана, они не сомневались. Даже в самых потаенных мечтах не могли допустить, что он выжил. Можно представить, какой переполох вызвало в доме Липиных письмо, которое к ним пришло где-то в середине 50-х годов. Позже они узнали, что проштемпелеванный непонятными иностранными буквами конверт перед этим побывал в кабинетах начальников в погонах. Но к Липиным никаких претензий они не предъявили. Оказалось, что письмо написал русский житель Канады. Оно было сродни крику души. Неведомый адресат уведомлял родственников Ивана Васильевича, что знает о нем и может рассказать его послевоенную биографию.

Куда глаза глядят

Ошеломленные Липины терялись в догадках недолго. Вскоре сельский почтальон вновь занес в их дом конверт с зарубежными марками. На этот раз письмо пришло с Зеленого континента – Австралии. Под письмом стояла подпись: Иван Липин.

То письмо, разводит руками племянник Ивана Васильевича – Николай Николаевич Липин, не сохранилось. Остававшиеся в родовом доме мать и сестра Ивана Липина, можно сказать, до дыр перечитали это послание. Верили и не верили написанному. Сын и брат сообщал, что он жив, проживает в городе Аделаиде, в Австралии. Кратко уведомил и о превратностях судьбы, обернувшихся разлукой с родиной. Писал, что на фронте попал в плен. Кочевал из лагеря в лагерь. В конце войны очутился в лагере для военнопленных в Германии. Их освободили союзники – американцы. Они же предложили пленным разъехаться по миру. Уже было ясно, что после немецкого лагеря военнопленных ждет советская каторга. Некоторые выбрали последнее. Иван Липин возвращаться не рискнул. Американцы устроили его переезд на австралийский континент. И вот он здесь.

И тогда, и теперь родственники Липина пытаются объяснить поведение своего родича. Николай Николаевич – сын его сестры Анны Васильевны, похоже, тоже долго ломал голову над этим. Объяснение невозвращению дяди он находит понятное. Тот с 1938 года находился на армейской службе. Попал в элитные в то время войска – танковые. С техникой и механизмами успел повозиться уже на родине, поработал в Усть-Немском лесопункте. Срочную службу проходил в Средней Азии – в Узбекистане, затем – в Карабахе. Сохранились фотографии, на которых Иван Липин снят один и в окружении сослуживцев. Войну он встретил сержантом, командиром танка. Еще в начале войны поступали от него весточки. Одну из причин, почему дядя на 15 лет пропал, Николай Липин видит в том, что тот стал кадровым военным. А плен для них был чреват куда более грозными последствиями.

Другая причина – семейно-бытовая. Еще до войны родители сообщили Ивану, что в тюрьму вслед за братом Андреем угодила и сестра Анна. Ей дали десять лет лагерей по уголовной статье. Наверняка после плена Липину бы припомнили эти проступки родственников и, может, даже за одно это пустили бы его в «расход».

Как бы то ни было, он не стал рисковать. Поехал обживать неизведанный большинством россиян континент.

Тоска по озеру

Как и большинство мужчин, в письмах Иван Васильевич на свой счет особо не распространялся. Писал, что работал сначала грузчиком в порту, потом стал стропальщиком. Прислал фотографию, на которой был запечатлен с женой. Простое, открытое, очень русское лицо даже без объяснений говорило, что его супругой стала соотечественница. Звали избранницу Мария Васильевна. В Австралию, как и многие русские, она попала из Китая. Здесь после революции обосновались десятки тысяч россиян, которых привлекли в зарубежье при обустройстве Китайско-Восточной железной дороги. После октябрьского переворота «кавэжэдинцев» обратно призвали на родину, где почти всех репрессировали. Еще одна волна репрессий над остававшимися в Китае россиянами прошлась в 1945 году, после завершения Второй мировой войны. Смерш неистовствовал, эшелонами отправляя русских жителей китайских городов за колючую проволоку. Спасение искали кто где мог. Многие россияне перебрались в Австралию. Из этой волны эмиграции была и супруга Ивана Васильевича.

Писала письма на родину мужа и Мария Васильевна. Она же и сообщила о неизвестном адресате из Канады. Оказалось, что это ее брат. Именно он первым отослал весточку в Усть-Кулом, что Иван Васильевич жив.

В посланиях из Австралии рассказы дозировались. Ведь многие письма в то время перлюстрировались, сообщать всю правду было чревато последствиями. Иван Васильевич только и мог написать, что выжить в плену ему помогла вера в бога. Когда он уже дышал на ладан, в лагере неожиданно появился пастор. Измученным, обессилевшим военнопленным он вкладывал в руки томики Евангелия. Липин, до этого никогда не веривший в небесное заступничество, зачитался. И чем больше читал, тем больше прибывало сил. Это неведомое спасение он не мог объяснить иначе как чудом. С тех пор стал ревностным христианином. Жена разделяла его убеждения, тоже отличалась набожностью. Уже после кончины супруга Мария Васильевна вспоминала, что самыми счастливыми мгновениями у них были те, когда на своем автомобиле вместе с Иваном Васильевичем отправлялись в путь. В дороге они всегда на два голоса пели псалмы Давида. Это умиротворяло, в любую поездку привносило идиллический настрой.

Делился Иван Васильевич и своей тоской. Писал, что стал забывать коми язык. Но пуще всего он грустил об окрестностях Усть-Кулома. Как и у каждого коми мужика, охота и рыбалка были у него в крови. Но Австралия не располагала к такому времяпровождению. Большую часть времени супруги проводили в своем уютном доме, купленном в Аделаиде. «А я закрою глаза и вижу озеро Язвель возле Усть-Кулома, – писал в одном из писем домой Липин. – Как бы я хотел еще раз очутиться на его берегу и целый день молча просидеть с удочкой».

Остался в Канаде

Родина оставалась для бывшего солдата наглухо закрытой. Чтобы хоть в какой-то мере компенсировать отсутствие любимых пейзажей и прохладного воздуха, в середине 80-х Иван Васильевич задумал съездить в Канаду, где проживали родственники жены. Возможно, он там бывал и раньше, поэтому вновь устремился в эту страну. Мария Васильевна еще оставалась в Австралии, когда Липин купил билет на самолет до США, удачно перелетел на другой континент. На следующий день пошел в супермаркет. В магазине ему стало плохо, и он тут же скончался.

Прилетевшая в США жена находилась в замешательстве: где похоронить мужа? Знакомые отсоветовали отвезти тело в Австралию. Тогда брат Марии Васильевны предложил перевезти его на западное побережье Канады. Здесь, в городе Вернон, и состоялись похороны русского австралийца. Жена после похорон прислала в Усть-Кулом фотокарточку с похорон. Родственников удивило обилие людей, а также помпезный дубовый темно-коричневый гроб, возвышающийся на отведенном участке кладбища. Этот снимок с похорон пропавшего без вести, а затем неожиданным образом нашедшегося сына мать Ивана Липина уже не увидела. Она ушла из жизни в 1969 году, а он – 1985-м.

После возвращения в Австралию супруга Ивана Липина занялась отправкой родным в Россию причитающегося им наследства. В течение нескольких месяцев на сельской почте они получали увесистые десятикилограммовые посылки, набитые вещами, оставшимися от покойного. Добротная мужская экипировка шла нарасхват: на дворе стояли трудные времена, и купить хорошую одежду родным Липина было не на что. Даже сейчас, спустя 20 с лишним лет, его племянник Николай Николаевич облачается в пиджаки и рубашки, присланные из Австралии. Вынимает их из шифоньера, демонстрирует ярлыки на английском языке и признается: «Сносу нет этим вещам. Надеваешь и дядю всегда вспоминаешь».

В доме Липиных в Усть-Куломе осталось последнее письмо из Австралии, где их родственница Мария Васильевна предлагала послать два килограмма мыла. Но после этого весточки приходить перестали. Возможно, что в мир иной последовала и она. Известно лишь, что в Австралии у нее живут сыновья от первого брака. Правда, связи с ними нет. Николай Николаевич и не надеется, что возможно вновь завязать контакты с Австралией. Его куда больше волнует и заботит то, как бы добиться того, чтобы имена обоих дядей – погибшего и нашедшегося – поместить в «Книгу Памяти Республики Коми». Почему-то ни тот, ни другой на ее страницах не значатся. Вот такая история, которая еще раз опровергает привычные представления о солдатах, пропавших без вести.

Анна СИВКОВА.

с.Усть-Кулом

ТАКЖЕ В РУБРИКЕ

№174 (3848) - 27 сентября 2008 года