| Дым Отечества |
1 июня 2013 года |
"Что судьба решит, с тем и помиримся"/ От солдата Ивана Распутина остались 12 фронтовых треугольников
Вектор любого значимого современного исторического исследования – конкретный человек. Его мировоззрение, жизнь, быт, судьба дают самое наглядное и верное представление о целой эпохе. Это же неизмеримо повышает ценность любых документов личного происхождения, семейных архивов. Дневники, письма, связки пожелтевших документов, хранящиеся на антресолях, в старых чемоданах или чуланах, могут сказать об исторических событиях гораздо больше гималаев научных трудов. Многие из них ждут своего часа быть обнародованными, прочувствованными, изученными. Новая рубрика «Семейный архив» дает возможность читателям «Дыма Отечества» представить свидетельства минувших лет и веков, сохранившиеся у них, ввести документы из личных архивов в научный оборот. Мой дед Иван Иванович Распутин погиб на фронте в 1942 году. За 40 прожитых лет он успел изрядно потрудиться, дать жизнь четверым детям, построить для своей семьи большой двухэтажный дом. Неумолимое время из всех явственных, вещественных свидетельств его жизни сберегло лишь пачку пожелтевших писем, часть из которых была написана в окопах на серой оберточной бумаге. Двенадцать писем, адресованных жене и старшей дочери Ираиде, послужили толчком к тому, чтобы попытаться составить представление о погибшем в войну солдате – моем деде. 17 февраля 1942 года, г.Грязовец. Добрый день! Здравствуйте! Дорогая Саня и дорогие мои деточки Владимир, Ирочка, Николай, Маруся и бабушка. Посылаю сердечный красноармейский привет и желаю вам всего наилучшего в жизни. Я уверен, что вы и после меня неплохо живете и, наверное, Володя или мама устроились на работу. Сейчас обучают нас по всем дисциплинам. Первое время было тяжело, но сейчас уже привыкаю. В общем, живу пока без замечаний, отметки средние, в дальнейшем думаю повысить. Вместе учимся с Яков Тим\ (с Тимофеем Яковлевичем), коми здесь порядочно. Пишите, как дрова вози-
ли, пособие дают – нет, обращались – нет в местком промсоюза в смысле содействия или выдачи денежного пособия. Живем по расписанию. 10 уроков в день. Подъем в 6 часов утра, отбой в 11 часов вечера. Три раза кормят, хлеб дают на день 750 граммов, сахару по столовой ложке, один раз кашу и блюдо супу. В общем, мне хватает. Про меня меньше всего думайте, только все силы и старанье положите на воспитание самих себя. До свидания, горячо целую. Ваш папаша. 23 февраля 1942 года, г.Грязовец. Здравствуйте, дорогая доченька Ираида Ивановна. Посылаю пламенный отцовский привет. Простите, что долго не мог писать письмо, не имел свободного времени. Уехал из дому 13 января в 6 часов вечера, прибыл в город Грязовец 2 февраля, это дальше на 40 километров от Вологды. Меня причислили на курсы младшего комсостава. Нажимают на курсы очень здорово, вместо 9 месяцев нужно закончить к 1 апреля. Начинается моя жизнь в рядах Красной Армии. Письмо из дому еще не получал. До скорого свидания. 18 марта 1942 года, г.Грязовец. Может, нам здесь не удастся долго жить, придется уехать. Которые с нами уехали, уже отправились в штрафную роту. Зависимость судьбы... Скоро буду сдавать зачеты, очень нажимают, чтобы ни одна минута не пропала даром. Чувствительно переживаю холод, плохо топят печки, отсутствуют дрова. Надо вам доделать комнату для жилья, а печку кухонную поставить внизу, с земли, а не наверху, а то печка может развалиться. Учтите это. 9 апреля 1942 года, г.Грязовец. Курсы младших командиров окончил. Сейчас на хозяйственных работах, ни одной свободной минутки нет. Пока неизвестно, куда направят. Пишите все подробности: продают – нет коммерческий хлеб, откуда покупаете, пустили ли новых квартирантов, кого взяли в армию? Насчет бумаги – скверно, посылайте вместе с письмом белую бумажку. 20 апреля 1942 года, г.Грязовец. Вчера получил письма, написанные Колей, за что очень благодарен. Раньше писали, что бабушке дают помощь от Наркомбеза, а в этом письме пишете, что не дают: которому верить... Как подготавливаетесь насчет заготовки дров на будущий год, думаю, разрешат с воды собрать и купить 5-6 кубов. Это дело организуйте. Как огород думаете пахать, у кого просить лошадь, навоз надо попросить у Трош\. Надо постараться, чтобы получить побольше урожай. Нянь от тырмы, ом\льччи ёна. (Перевод с коми: «Хлеба не хватает, сильно ослаб».) 29 апреля 1942 года, г.Грязовец. Что кушаете, досыта – нет? Я с апреля хлеб получаю по 650 грамм на сутки. Кок оз новл\длы. (Перевод с коми: «Ноги не ходят».) Володя, живи хорошо, приедешь сюда, сто раз будешь вспоминать домашнюю жизнь, да поздно будет. Не обижай братьев и сестру Марусю, слушай маму, бабушку и старших. Живите дружно, тем самым облегчите жизнь. Как учишь военное дело в пединституте? Учись лучше всех, здесь легче будет. Гортын чассь\ тырмым\н, дивья овны, а меным, видн\, сiдз ковмас жугавны лёк туй вылас – ёна ом\льччи. (Перевод с коми: «Дома полно счастья и чудесной жизни, а мне, видно, придется сломаться на плохой дороге – сильно ослаб»). 1 мая, г.Грязовец. Дорогая доченька Ираида Ивановна. Сегодня я на посту и нашел свободное время. 28 апреля с учебной школы перевели в другое подразделение для проведения учебы вновь прибывшего пополнения. Наверное, с ними придется выехать на фронт. Попробуйте через горсовет просить место для сенокоса, может быть, мама возьмет козу. Сейчас всем придется дружно взяться за работу, чтобы преодолеть трудности военной обстановки. Летом нужно принять все меры по сбору ягод, ловить рыбу, чтобы легче зимовать. Ни одной минуты зря не проведите. Ирочка, наверно, табачку не найдется купить... Если найдется, то купи и вместе с мамой пошлите, когда будут принимать посылки. 7 мая, г.Грязовец. Вчера определили в маршевую роту для отправки в действующую армию, выдали новое обмундирование – шинель, пилотку, ботинки, гимнастерку, брюки летние, теплые портянки, два полотенца, нательное белье две пары, вещевой мешок, котелок, флягу для воды. Хлеба будут давать до 800-900 граммов на сутки. Куда жизнь повернет и обстановка позволит, в то русло и поставьте хозяйство, а мне, видимо, отсюда указания давать не придется. Со мной был Перевязкин Николай Александрович, живущий по улице Свободы в Сыктывкаре. Присудили 10 лет. Он охранял колодец, оставил пост, вода оказалась отравлена. 19 мая 1942 г. Кос ягын (перевод с коми: «В сухом бору»). Пятый день в лесу, недалеко от станции Селижарово. Выехали 8 мая из Грязовца, здесь сформировался гвардейский полк. Чувствую себя в тяжелом настроении. После приезда сёйны эг верм\ судз\-дны куим лун да лои овны тшыглы, кодлы кыдзи, меным сюрлiс \тик котелок сотч\м кокуль сотч\м керка местаын, уна терпита. (Перевод с коми: «После приезда сюда еду не могли достать трое суток, жили кто как мог. Я нашел на месте сгоревшего дома котелок сгоревшей картошки, много натерпелся».) Картошку, наверное, уже собираетесь посадить, дров сколько осталось, летом не расходуйте. Живите спокойно, дружно, а я помочь вам не в состоянии. 2 июля 1942 г. П/я 1588, 74 гвардейский стрелковый полк, 3 батальон, 8 рота. Не получал от вас письма с 4 марта. Не знаю, как вы живете, все ли здоровы, на что существуете, сколько хлеба получаете, смогли – нет заготовить дрова? Здоровье ухудшилось, десять дней назад болел, все опухло от ноги до лица. После ухода из Грязовца не ночевали в избе, все время в лесу, палатке. Скоро на фронт, сегодня или завтра. Беспокоиться о вас не могу, все усилия и внимание на освоение военной техники. 14 июля 1942 г. П/я 1588, 74 гвардейский стрелковый полк, 3 батальон. Сообщаю, что уже нахожусь на фронте, стоим в обороне от Ржева 5 км. Как живете, работаете, как насчет питания, получаете ли нормы по карточкам? Про меня не беспокойтесь, бесполезно, что судьба решит. Возвратиться можно, только когда рану получишь, иначе ждать трудно. 20 июля 1942 г. П/я 1588, 74 гвардейский стрелковый полк, 3 батальон. Дорогое и незабываемое мое семейство! Искренне благодарю за полученное мною письмо от 14 июня, написанное Николаем. Очень доволен, что вас приспосабливают на работу, и даже Коля на сплаве уже работает. А за себя уже не думаю ничего, впереди видно будет, что судьба решит, с тем и помиримся. Пишите письма чаще, у меня бумаги нет, писал на колени. До свидания, жму всех и крепко целую. * * * Эти двенадцать выцветших писем, с уже плохо читаемыми, стершимися строчками многое сказали об их авторе. Покоряют, потрясают беспокойство и забота Ивана Ивановича об оставшейся в Сыктывкаре семье. Все мысли, все устремления солдата – об оставшихся без хозяина, без кормильца жене и детях. Уже через строчку после расспросов и советов близким он выводит обреченное, фатальное... «А за себя уже не думаю ничего...» Его письма напрочь лишены бравурности, лозунговости. В каждой строчке – горькая, сермяжная правда. Не скрывает он и бедственного положения солдат на «учебке», после прибытия на фронт. Описывать голод, холод, болезни в фронтовых треугольниках запрещалось, записи о суровых реалиях войны вымарывала цензура. Но Иван Иванович «перехитрил» ее: о тяжелых испытаниях, свалившихся на него, написал по-коми. И непонятные слова цензоры почему-то зачеркивать не стали. На фронт Иван Иванович Распутин попал уже умудренным жизненным опытом. За его плечами были сорок лет трудов, пота, испытаний. Он родился в 1902 году в крестьянской семье в селе Койтыбож, что под боком Сыктывкара. Учился в начальной школе родного села, потом бегал в соседний Зеленец. Женился на Александре Полиной, дом построил. Как и предки, решил посвятить себя крестьянскому труду. Чтобы прокормить многочисленную живность, расширял пахотные земли и пастбища. Один из участков, принадлежавших ему, располагался на месте нынешней эжвинской нефтебазы. Один за другим родились четверо детей. Рабочих рук в семье не хватало. Чтобы понянчиться с младшим сыном Николаем, на страдный период нанял няньку. Местные власти за «привлечение наемного труда» объявили его кулаком, арестовали, поместили в сыктывкарскую тюрьму. Требовали признаться в несуществующих «грехах». В подвале здания НКВД стояла ванна, наполненная ледяной водой. В нее окунали несговорчивых. От неминуемого лагерного срока Ивана спас брат Алексей, служивший в то время в НКВД. Как он сумел освободить его, как говорится, покрыто тайной. Но не случайно в каждом фронтовом треугольнике Ивана содержится персональный поклон брату Алексею. Освободившись из тюрьмы, Иван Распутин построил дом в Сыктывкаре. Часть большой деревянной хоромины возвел из бревен, привезенных из Койтыбожа, где пришлось разобрать свой новый дом. С любовью, толково выстроенное дедом жилище по столичной улице Красных Партизан простояло до 1993 года. Сейчас на его месте высится многоэтажка. После того как он покинул Койтыбож, пришлось поменять несколько мест работы. Некоторое время жил в Часово, где служил конторщиком в учлесхозе. В августе 1939 года Иван Иванович устроился экономистом в Промсоюз (или в Кустпром). В сентябре 1940 года направляли в Ленинград, где он проучился на курсах Всесоюзного учебно-курсового комбината. Дата – тринадцатое января 1942 года – «расколола» жизнь семьи Распутиных на две части – до и после. В этот день хозяин дома был призван на фронт. Его фронтовая судьба уместилась в 12 писем-треугольников, каждое из которых переполняют забота и тревога об оставшихся в тылу близких. На фронт, вслед за отцом, был призван и старший сын Владимир, студент пединститута, который на войне выжил, вернулся домой. Последнее письмо с фронта датировано 20 июля 1942 года. Осенью 1942 года И.Распутина признали пропавшим без вести, о чем уведомили семью. Поиск сведений о деде позволил представить положение на фронте в дни его гибели. Попал он в самое пекло, под Сталинград. Возле села Самофаловка, в 46 километрах от Сталинграда, 25 августа его ранило. Переписка с автором книги «Вологжане в Сталинградской битве» Г.Подяковым позволила выяснить, что после первого ранения Иван Распутин снова был зачислен в какую-то часть. А второе ранение, возможно смертельное, он получил в октябре. Отсутствие от него писем в это время объяснимо: в сталинградском пекле было не до писем, да и почта в те месяцы работала плохо. А то, что он погиб именно в районе Самофаловки, подтверждает нахождение в этом районе до 30 октября 1942 года 27 гвардейской дивизии, в составе которой и воевал Иван Иванович. В Сталинграде и в его окрестностях мы с сыном еще собираемся побывать. А недавно я посетил Грязовец, обошел места, где в начале 1942 года, в школе младшего комсостава, учился дед. От военных лет тут уцелело уже мало что. Зато в местном краеведческом музее появилась экспозиция, рассказывающая об Иване Распутине, у которого отсюда начинается пусть короткий, но драматичный и героический фронтовой путь. Валерий РАСПУТИН, внук И.И.Распутина. |
Победу за реку Мезень присудили школьнице из Удоры 
