| Общество |
11 сентября 2014 года |
Домой возврата нет/ Семья украинского шахтера вынуждена начать новую жизнь в далекой Воркуте
Как мы уже сообщали, в конце августа в Воркуту прибыли более семидесяти вынужденных переселенцев из Донецкой и Луганской областей Украины. В основном это шахтеры и их семьи. С одной из этих семей по нашей просьбе встретился корреспондент газеты «Заполярье» Артем Орлов. «Это же по сути
доски и кирпичи...» Так совпало, что группа переселенцев, преимущественно шахтеров с женами и детьми, прибыла в Воркуту аккурат к своему профессиональному празднику – 75 человек, приехавших по линии МЧС, встретили и расселили в пунктах временного размещения 27 августа. Но сказать, что им сейчас не до торжеств, значит, не сказать ничего. Их истории схожи во многом, вот только боль у каждого своя. Сергей и Кристина Туряница – пара молодая. Он – проходчик. Она – электрик (профессия для представительницы прекрасного пола, согласитесь, экзотическая). Он работал на шахте, она на подстанции. Жизнь молодой семьи только налаживалась... – Говорят, быт разрушает семью, но там, в Торезе, нам настолько хотелось этого быта, что за год в браке мы скопили средства, купили квартиру, сделали ремонт в силу своих возможностей. Вбухали туда все деньги. За два дня до нашего отъезда мы закончили обустраиваться, обставили квартиру мебелью. Заходи и живи. Но мы даже переночевать не успели в новой квартире, – говорит Кристина. – Ужасно жалко. У меня до последнего все разрывалось внутри. Мы во всем себе отказывали, копили и, наконец, купили эту квартиру. Пусть не за большие деньги – квартира находится не в городе, а в селе, – но это наше. Я за две недели до родов сама потолки делала. Так мне хотелось иметь свое жилье. Я даже помогать себе не разрешала. Но делать нечего – скучать по домам и квартирам глупо. Это же по сути доски и кирпичи... Грянувшая невесть откуда война заставила основательно пересмотреть приоритеты. Тем не менее легкость, с которой Кристина говорит обо всем, что было нажито своим трудом, как о «досках и кирпичах», – обманчива. «Это же по сути доски и кирпичи», – все твердит Кристина, прижимая к себе сына Кирюшу, заставляя саму себя поверить в эти слова. – Я до последнего была патриотом. Не настолько заядлым, чтобы носить футболку с символикой и цветами флага Украины. Но я там родилась, и мне там нравилось. Я любила ту страну, те города. Но сейчас мне там страшно. Неизвестно, кому что в голову взбредет опять. Моего отца и мужа мы с мамой прятали в подвале. Потому что нам сказали, что ночью придут и будут забирать мужчин на войну. Туда, где твои же в тебя стреляют, и власть ничего не может с этим поделать. Люди эти – неадекватны. Танки на улицах, военные. И непонятно, с какой они стороны. Люди с ними общаются, а они не понимают, что они делают. Смотришь им в глаза, и такое ощущение, что для них это все игра. Компьютерная игра. Доверие к ним окончательно и бесповоротно подорвано, – поды-
тожила Кристина. «Там не будет лучше. Будет гораздо хуже» В конечном итоге бегство осталось единственно разумным выходом. Захватив с собой упаковку подгузников и кое-какие вещи для ребенка, Сергей и Кристина тронулись в путь. Выбирались окольными путями, в объезд Шахтерска, который обстреливала украинская армия. Первоначально приняли решение ехать в Крым, к родственникам, в надежде переждать активную фазу конфликта и вернуться. Но потом стало понятно: вернуться не получится. Да и незачем. Из того, что связывало Сергея и Кристину с неблагодарной родиной, остались только родственники – родители Кристины и ее младший брат. – Мой брат инвалид и передвигается в кресле, – рассказывает Кристина. – Ему 4 сентября исполнился 21 год. К сожалению, брат не может себя обслужить. Он настолько ко мне привык, что я стала его руками. Без меня ему очень тяжело. А привезти такого человека сюда практически нереально. Такой климат ему противопоказан категорически. Он не хочет разговаривать со мной по телефону. Не потому, что обижен на меня, а потому, что боится расплакаться, растрогаться. Он задает себе только один вопрос: как долго я их не увижу? Действительно, как долго все это продлится? Даже на фоне последних событий ответ не кажется столь уж очевидным. Я спросил у Кристины, верит ли она в мир после прекращения огня на Украине. – Прекращение огня – возможно. Но верить в то, что там будет мирно, дружно и ладно, как было при том же самом Януковиче, о котором все так нелестно теперь отзываются, – нет. Люди жили. Размеренно, туговато, но жили. Не бежали из страны. Я не думаю, что там будет лучше. Будет хуже. И гораздо хуже. Это деление власти ни к чему не приведет в итоге. Я боюсь, – говорит Кристина, поглядывая то на меня, то на мирно посапывающего Кирюшу. – Тот факт, что мы выехали, когда и куда – все зафиксировано. Невелика сложность вычислить тех, кто убежал от вой-
ны. Кто не пошел с вилами на фронт, а выбрал другой путь. Я почти уверена, что таких людей будут преследовать. Выезжая, мы видели, как строился лагерь для зачистки населения. Планировалось, что всех, кто связан с ДНР и ЛНР, будут выслеживать. Будут узнавать у людей, кто, когда и как помогал ополченцам. А какой-нибудь сосед по старой злобе обязательно скажет: «Конечно, он помогал!» И никто не станет доискиваться правды. Осознав это, Кристина и Сергей приняли решение оставаться в России и принимать гражданство нашей страны. – Нам предложили несколько городов на выбор, куда бы мы хотели поехать. Среди них была и Воркута. Конечно, далеко, но здесь есть перспектива работы для мужа, – рассказывает Кристина. – Были другие города, но там требовались учителя, медики и соцработники. Поскольку наши профессии не связаны ни с чем подобным, мы решили: пусть дальше, но мужу будет где работать. «Чувствуешь себя
как будто
задержался в гостях» Разыскав информацию в интернете, молодые люди в поисках работы по специальности отправились в Заполярье. Сергей – шахтер со стажем. Рассудил, что уж где-где, а в Воркуте его профессия придется кстати. Скитания их длились месяц. Ровно до того момента, пока уставшее, но преисполненное надежд семейство не ступило на воркутинский перрон. – Поначалу у нас сложилось впечатление, что мы никуда и не уезжали. Есть современные города, а этот, как и наш, пропитан советским духом. Люди здесь прекрасные. Даже для чистоты эксперимента: когда мне нужно помочь с коляской, здесь каждый поможет. У нас, дай бог, один из десяти. Судить визуально об этом городе точно не стоит. Поначалу мы были шокированы погодой. И сейчас ожидаем вашу зиму, запасаемся теплыми вещами, – делится Кристина своими опасениями, отнюдь не безосновательными. – Нам сказали, что здесь даже петрушка не растет! Я выросла на своей земле, где можно выйти на огород, сорвать что хочешь и съесть. Мы выросли так, и заполярный климат – это для нас сложно. Все болеем, у всех акклиматизация. Болеть, однако, некогда. Среди первоочередных семейных дел, разумеется, оформление всех необходимых документов для скорейшего трудоустройства. – Нам сказали, что нет смысла идти к работодателю, пока мы не оформим документы в ФМС. Но, как нам пообещали чиновники, если ты по профессии шахтер, проходчик, мы тебя будем стараться по твоему образованию и устроить. Будем надеяться на это, – добавляет Кристина. В действительности стремительно уходящее время тяготит их не меньше, чем царящая вокруг их жизни неопределенность. – Мы сдали все документы. Обойдем больницы и будем ждать разрешения на работу. Нас предупредили, что люди уже второй месяц ждут этого разрешения. Пока нас, конечно, все устраивает: кормят, поят. Нам помогают подгузниками, всем необходимым. Нас кормят в столовой, за что тоже большое спасибо. Вчера приходила врач. Выписали бесплатный рецепт, по которому я смогла взять в аптеке кое-какие лекарства. В противном случае ребенок лечился бы отваром ромашки. Но так не может продолжаться вечно, – справедливо полагает Кристина. – Не хочется сидеть на шее и быть спиногрызами. Хочется, чтобы муж устроился на работу. И может быть, мы могли бы снять жилье. Обещали дать место в общежитии. Для начала, для старта. Хочется определенности. А то чувствуешь себя, как будто ты в гостях и сильно задержался. «Не думаю,
что мы захотим возвращаться» Кирюша под нашу беседу успел заснуть. Действительно, проговорили мы долго. – О чем вы мечтаете, Кристина? – спрашиваю напоследок. – Получить статус и официально устроиться на работу. Чтобы все хоть как-то определилось. Чтобы не было вот этой беготни всей. Мы, конечно, не отчаиваемся. Не все же сразу! Но хочется наладить свой уют поскорее. Тот уголочек, где я буду хозяйкой. Чтобы сесть вечером за одним столом всей семьей и выдохнуть. И я не думаю, что мы захотим возвращаться. Куда? Мы очень хотим, чтобы у нас получилось здесь зацепиться и остаться. Я буду прикладывать все усилия, и я думаю, что мы сможем. Мне не нужно блюдечко с голубой каемочкой, я люблю всего добиваться сама. Говорят: просящим – дают, стучащим – открывают. Вот и мы будем просить и стучаться. И все будет гуд! И к этому сложно что-то добавить... Артем ОРЛОВ. Фото Елены ЦАРАНОВОЙ
и ГУ МЧС по РК. Денежные средства для оказания помощи людям, покинувшим места своего постоянного проживания в Республике Украина, направляются на счет некоммерческой организации Благотворительный фонд «Республиканский фонд благотворительных инициатив». Некоммерческая организация Благотворительный фонд «Республиканский фонд благотворительных инициатив» г.Сыктывкар, ул.Интернациональная, д.157 ИНН 1101502062, ОГРН 1101100000517 КПП 110101001, р/с № 40703810128000008587 Коми ОСБ №8617, к/с № 30101810400000000640 в ГРКЦ НБ РК, БИК 048702640. Семьи украинских шахтеров прибыли на железнодорожный вокзал Воркуты 27 августа. Их встречали сотрудники МЧС. Украинцев расселили в пунктах временного размещения и стараются обеспечить всем необходимым на первое время. «Я не думаю, что мы захотим возвращаться. Куда? Мы очень хотим, чтобы у нас получилось здесь зацепиться и остаться. Говорят: просящим – дают, стучащим – открывают. Вот и мы будем просить и стучаться. И все будет гуд!» – говорит Кристина Туряница. |
Деньги вернут, дом достроят / К зиме в Коми не останется обманутых дольщиков
